1. Храм фризов

ЦЕРЕМОНИАЛЬНЫЕ КОМПЛЕКСЫ ЧОТУНА И ЧОРНАНКАП,
про­дол­же­ние

1. Храм фри­зов[i]

Фото 1. Общий вид Уаки фризов

Уака фри­зов рас­по­ло­жена в 50 м к северу-востоку от Уаки Чотуны. Она пред­став­ляет собой сту­пен­ча­тую пира­миду из самана с наклон­ными сто­ро­нами и пря­мо­уголь­ным осно­ва­нием. Ее длина равна при­мерно 35 м, а высота 13 м.

На север­ной сто­роне пира­миды нахо­дятся две зоны с квад­рат­ными или пря­мо­уголь­ными ресинто, откры­тыми к северу и раз­гра­ни­чен­ными кир­пич­ными сте­нами. Форма этих ресинто и их внут­рен­нее рас­пре­де­ле­ние пред­став­ляют собой клас­си­че­ское выра­же­ние пря­мо­уголь­ной модели, кото­рая явля­ется типич­ной для древ­ней архи­тек­туры Север­ного побе­ре­жья Перу.

Фото 2[ii]. 3D-реконструкция ресинто (храма) Уаки фри­зов: 1 – пор­тик алтаря; 2 – пан­дус; 3 – цен­траль­ный помост; 4 – ска­мьи; 5 – глав­ный вход в храм; 6 и 7 – пря­мо­уголь­ные кон­струк­ции с нишами в форме поло­вины Чаканы (жертвенники?)

Бла­го­даря сво­ему внут­рен­нему декору одно из ресинто полу­чило назва­ние Храма фри­зов. Храм сори­ен­ти­ро­ван по оси север – юг с вхо­дом на север­ной сто­роне. В его южной части нахо­дится глав­ный алтарь в форме пор­тика (№ 1 на фото 2). Цен­траль­ная и боко­вые стены пор­тика покрыты фри­зом (фото 3), кото­рый пре­ры­ва­ется про­емом в цен­траль­ной стене. Проем имеет ширину 1,5 м и делит стену на две части дли­ной по 7,8 м.

Фото 3[iii]. Рас­копки восточ­ной части пор­тика алтаря

Перед пор­ти­ком алтаря рас­по­ло­жено откры­тое про­стран­ство раз­ме­рами 30×16 м, назы­ва­е­мое внут­рен­ним дво­ром, или пло­ща­дью. Пор­тик раз­ме­щен на воз­вы­ше­нии высо­той 1,48 м, кото­рое соеди­нено с дво­ром при помощи пан­дуса (№ 2) 6,28 м в длину, 7,15 м в ширину и 1,48 м в высоту.

В цен­тре внут­рен­него двора, всего в 4,4 м от пан­дуса, нахо­дится пря­мо­уголь­ное воз­вы­ше­ние – помост (№ 3) с раз­ме­рами сто­рон 7,45 и 6,80 м и высо­той 0,60 м. На полу помо­ста обна­ру­жены шесть лунок 0,30 м диа­мет­ром, выстро­ен­ных сим­мет­рично по три лунки в ряд. В них, по мне­нию Кар­лоса Вестера, могли быть уста­нов­лены боль­шие сосуды для еды и напит­ков (как на 3D-реконструкции на фото 2), кото­рые упо­треб­ля­лись во время цере­мо­ний. Также он допус­кает, что в эти лунки могли встав­ляться неболь­шие столбы, под­дер­жи­вав­шие настил, кото­рый исполь­зо­вался для пред­став­ле­ния людей, пред­на­зна­чен­ных для жертвоприношения.

Прак­ти­че­ски по всему пери­метру двора рас­по­ло­жены узкие скамьи.

Фото 4. 3D-реконструкция глав­ного входа в ресинто

Глав­ный вход в ресинто (№ 5) нахо­дится на про­ти­во­по­лож­ной алтарю сто­роне двора (фото 4). Он оформ­лен как проем шири­ной 1,7 м в цен­тре стенки, иду­щей вдоль основ­ной стены ресинто. В резуль­тате между сте­нами обра­зу­ется кори­дор, по кото­рому может пройти только один чело­век. Проем входа огра­ни­чен слева и справа двумя пря­мо­уголь­ными кон­струк­ци­ями с нишами в форме поло­вины Чаканы (анд­ского кре­ста). Боко­вые поверх­но­сти ниш укра­шены баре­лье­фом, изоб­ра­жа­ю­щим пики­ру­ю­щую птицу, кото­рая хва­тает клю­вом рыбу (основ­ным моти­вом этого храма).

Фото 5. 3D-реконструкция южной части Храма фризов

Известно, что алтарь изна­чально имел крышу, на что ука­зы­вают колонны (по три с каж­дой сто­роны от пан­дуса). Они состо­яли из ство­лов рож­ко­вого дерева, покры­тых гли­ной, и были четы­рех­уголь­ной формы.

  Фото 6[iv]. Остатки запад­ной колонны с изоб­ра­же­нием пики­ру­ю­щей птицы, кото­рая хва­тает клю­вом рыбу. Фото 7[v]. Остатки восточ­ной колонны с изоб­ра­же­нием кошачьих

Частично сохра­ни­лись только две колонны – одна с запад­ной сто­роны от пан­дуса, дру­гая – с восточ­ной (фото 6 и 7). Раз­меры их боко­вых поверх­но­стей состав­ляют 0,30 и 0,42 м. Колонны были укра­шены релье­фами с клас­си­че­ским лам­бай­е­кен­ским обра­зом пики­ру­ю­щей птицы, кото­рая хва­тает клю­вом рыбу. На неко­то­рых поверх­но­стях колонн были изоб­ра­жены кошачьи.

Фото 8. Фраг­мент фриза с основ­ным мотивом

Фриз, укра­ша­ю­щий стены алтаря, состав­лен из после­до­ва­тельно рас­по­ло­жен­ных моти­вов с дву­гла­вой змей, кото­рой при­дан вид арки с вол­нами по верх­нему краю (фото 8). На цен­траль­ной стене слева и справа от про­ема рас­по­ло­жено по пять моти­вов, по два мотива нахо­дятся на боко­вых сте­нах. Баре­льефы фриза окра­шены пре­иму­ще­ственно в жел­тый, чер­ный и в мень­шем мас­штабе в белый цвета. Кар­лос Вестер пред­по­ла­гает, что эти цвета могут сим­во­ли­че­ски отра­жать изме­не­ния назем­ной и мор­ской фауны, кото­рые свя­заны с фено­ме­ном Эль-Ниньо.

Фото 8а[va]. Очистка баре­лье­фов восточ­ного угла портика

На фото 8а, кото­рое пока­зы­вает рабо­чий момент рас­ко­пок пор­тика, видно, что поверх основ­ного про­хо­дит еще один фриз. Он состав­лен из рамок, в каж­дую из кото­рых поме­щена един­ствен­ная фигура, соот­вет­ству­ю­щая, как мне пред­став­ля­ется, тому или иному пер­со­нажу основ­ного фриза. Однако рас­по­ло­жены они гори­зон­тально и их раз­меры гораздо крупнее.

Фото 9[vi]. Вид на «свя­щен­ное про­стран­ство»: цен­траль­ный проем в стене с фри­зами, подиум и запад­ную колонну

Вдоль цен­траль­ной стены пор­тика алтаря по обе сто­роны от про­ема тянутся узкие сту­пени, кото­рые счи­та­ются ска­мьями. В цен­траль­ном про­еме рас­по­ла­га­ется неболь­шой подиум четы­рех­уголь­ной формы 2,15 м дли­ной, 1,55 м шири­ной и 0,32 м высо­той. С внеш­ней (север­ной) сто­роны к нему при­мы­кает выступ с жело­бом посе­ре­дине (его видно на фото 9). По мне­нию Кар­лоса Вестера, «этот подиум, кото­рый сов­па­дает с про­емом, может трак­то­ваться как «свя­щен­ное про­стран­ство», заре­зер­ви­ро­ван­ное для пред­став­ле­ния пра­ви­теля, пред­се­да­тель­ство­вав­шего на цере­мо­нии, кото­рая раз­во­ра­чи­ва­лась на этой пло­щади»[vii] (фото 9). 3D-воспроизведение подоб­ного собы­тия дано на фото 2, 5 и 11.

Фото 10[viii]. Макет храма Чан-Чана с фигу­рами. Музей уак Моче, Тру­хи­льо, Перу

Таким обра­зом, подиум в цен­тре пор­тика алтаря Кар­лос Вестер счи­тает местом, где во время цере­мо­нии нахо­дился жрец-правитель, а не жерт­вен­ни­ком, как это можно было бы пред­по­ло­жить, глядя на при­су­щий дан­ной кон­струк­ции желоб. На мой взгляд, у такого желоба могло быть только одно при­ме­не­ние – соби­рать и отво­дить с поди­ума жид­кость, веро­ятно, кровь при­но­си­мых в жертву. Но а если при­дер­жи­ваться пред­по­ло­же­ния, что подиум был пред­на­зна­чен для жреца-правителя, то его нужно счи­тать местом сиде­ния – тро­ном, на кото­ром, согласно ико­но­гра­фии Моче, тот сидел, скре­стив ноги. В такой же позе сидит на своем троне и Йам­пайек, изоб­ра­жен­ный на навер­шии руко­яти туми Сикана. Но глав­ное – в ней нахо­дится мумия пра­ви­теля, пока­зан­ная на макете храма с чело­ве­че­скими фигур­ками (фото 10) куль­туры Чиму. Дан­ный макет, ско­рее всего, и послу­жил осно­вой для иден­ти­фи­ка­ции соору­же­ний Храма фри­зов и его 3D-реконструкций (фото 2, 5 и 11), сде­лан­ных худож­ни­ком Робер­том Гутьер­ре­сом Качайем (Robert Gutiérrez Cachay). Однако на этих 3D-реконструкциях жрец-правитель почему-то стоит на поди­уме (троне), а люди более низ­кого ста­туса сидят в его присутствии.

Фото 11. 3D-реконструкция пор­тика алтаря и при­ле­га­ю­щей к нему обла­сти двора

Фри­зами, выпол­нен­ными в низ­ком рельефе и рас­кра­шен­ными в чер­ный и жел­тый цвета, укра­шена не только цен­траль­ная стена пор­тика алтаря, но и соору­же­ния внут­рен­него двора. Однако они состоят из более про­стых моти­вов, изоб­ра­жа­ю­щих только одну фигуру – чело­века с чер­тами живот­ного, птицу или кошачье.

Фото 12[ix]. Фраг­мент фриза с зооан­тро­по­морф­ными фигу­рами запад­ной боко­вины пандуса

Боко­вины пан­дуса деко­ри­ро­ваны баре­лье­фами с изоб­ра­же­ни­ями зооан­тро­по­морф­ных существ с запад­ной сто­роны (фото 12) и коша­чьих – с восточ­ной (фото 13). Фриз с зооан­тро­по­форм­ными суще­ствами, похоже, явля­ется умень­шен­ной копией вто­рого (верх­него) фриза цен­траль­ной стены портика.

Фото 13[x]. Фраг­мент фриза с фигу­рами коша­чьих восточ­ной боко­вины пандуса

Вер­ти­каль­ные поверх­но­сти ска­мей, рас­по­ло­жен­ных вокруг внут­рен­него двора, покрыты чере­дой рельеф­ных фигу­рок птиц (фото 14).

Фото 14. Фраг­мент фриза ска­мей[xi]

В заклю­че­нии главы, посвя­щен­ной Уаке фри­зов, Кар­лос Вестер ука­зы­вает на упо­мя­ну­тую дере­вян­ную модель храма сто­лицы куль­туры Чиму Чан-Чана (Chan Chan), где, по мне­нию спе­ци­а­ли­стов Мет­ро­по­ли­тен музея искусств (США), пред­став­лена либо погре­баль­ная цере­мо­ния, либо ритуал, свя­зан­ный с куль­том пред­ков (фото 10, 15 – 17). Модель была рас­ко­пана в Храме Луны (Уаке Луны), нахо­дя­щемся на Север­ном побе­ре­жье Перу в реги­оне Ла-Либертад, при­мерно в 5 км от города Тру­хи­льо (Trujillo), и отно­ся­щемся к куль­туре Моче.

Фото 15. Модель дворца с фигу­рами. Раз­меры: длина 48,5 см, ширина 40,5 см, высота 36,5 см. Мате­ри­алы: дерево, хлоп­ко­вая ткань, рако­вины. Куль­тура: Чиму. Дата: 1440 – 1665 гг. Гео­гра­фия: Перу. Най­дена при архео­ло­ги­че­ских рас­коп­ках на сайте Уаки Луны в 1995 г. Музей уак Моче, Тру­хи­льо, Перу; Мини­стер­ство куль­туры Перу[xii]

По мне­нию Кар­лоса Вестера, кон­струк­ция ресинто храма Чан-Чана и его деко­ра­тив­ные эле­менты имеют те же харак­те­ри­стики, что и ресинто Храма фри­зов. Хотя между дере­вян­ной моде­лью и ресинто Храма фри­зов, по сло­вам уче­ного,  нет пря­мой связи, их сход­ство «лиш­ний раз пока­зы­вает, что суще­ствует общая тра­ди­ция на Север­ном побе­ре­жье у Лам­бай­еке и Чиму»[xiii]. Об этом гово­рит также то, что Храму фри­зов при­суща клас­си­че­ская пла­ни­ровка ресинто с вхо­дом на севере и ори­ен­та­цией по оси север – юг.

Изу­че­ние архи­тек­тур­ных кон­струк­ций в Чан-Чане пока­зы­вает, отме­чает Кар­лос Вестер, что у ресинто с харак­те­ри­сти­ками, как у Храма фри­зов, суще­ство­вали погре­баль­ные плат­формы, но фасады с фри­зами у них отсут­ство­вали. Автор не может ука­зать на то, что ресинто Храма фри­зов «имело погре­баль­ное исполь­зо­ва­ние». Он пред­по­ла­гает, что здесь про­хо­дили цере­мо­нии с неболь­шим коли­че­ством участ­ни­ков под руко­вод­ством пра­ви­теля или жреца, а их риту­алы были свя­заны с морем или дождем. Об этом сви­де­тель­ствуют окра­шен­ные в жел­тый цвет рельефы на сте­нах алтаря и пря­мо­уголь­ных колонн и их тема­тика. Такие рельефы Кар­лос Вестер назы­вает клас­си­че­скими лам­бай­е­кен­скими. В итоге пор­тик алтаря он оце­ни­вает как соот­вет­ству­ю­щий «позд­ней фазе памят­ни­ков Лам­бай­еке», кото­рый пре­тер­пел изме­не­ния в эпоху Чиму и инков[xiv].

Фото 16. Вид на вход в Уаку Дра­кона. Сни­мок 2014 г.[xv]

Между тем очень похо­жие рельеф­ные орна­менты можно видеть на сте­нах Уаки Дра­кона (или Уаки Радуги) куль­туры Чиму. Она рас­по­ло­жена на окра­ине города Тру­хи­льо, в рай­оне Ла-Эсперанса, и неда­леко от Чан-Чана.

Фото 17[xvi]. Баре­льефы одной из стен Уаки Дра­кона после реставрации

В анд­ской ико­но­гра­фии не так уж и редко встре­ча­ются изоб­ра­же­ния построек. К при­меру, по дан­ным Метрополитен-музея искусств, из тысяч кера­ми­че­ских сосу­дов Моче, кото­рые сохра­ни­лись до наших дней, несколько сотен пока­зы­вают архи­тек­тур­ные соору­же­ния[xvii]. Однако в боль­шин­стве слу­чаев их изоб­ра­же­ния довольно условны, а зна­чит, недо­ста­точно инфор­ма­тивны. Среди них неча­сто можно уви­деть столь деталь­ные ком­по­зи­ции, как модель храма Чан-Чана, и вдо­ба­вок с пред­став­ле­нием про­хо­дя­щих в них цере­мо­ний. Поэтому я решила оста­но­виться на модели подроб­нее, при­ведя ком­мен­та­рий, кото­рый содер­жится в онлай­но­вом ката­логе выставки «Дизайн для веч­но­сти. Архи­тек­тур­ные модели из древ­них Аме­рик» («Design for Eternity. Architectural models from the Ancient Americas»), кото­рая про­хо­дила в 2015 – 2016 гг. в Метрополитен-музее искусств. В тек­сте ком­мен­та­рия гово­рится следующее:

«Эта эффект­ная модель, или макет, пока­зы­вает ритуал, про­ис­хо­дя­щий в одном из двор­цо­вых дво­ри­ков в Чан-Чане. Среди пер­со­на­жей – при­двор­ные, музы­канты, гор­буны (hunchbacks), пода­ю­щие куку­руз­ное пиво (чичу), и, сзади, три боль­шие фигуры – пред­по­ло­жи­тельно мумии. Выре­зан­ные из дерева и покры­тые моза­и­кой из рако­вин конуса (Conus), мумии завер­нуты в гру­бые корич­не­вые ткани, напо­ми­на­ю­щие погре­баль­ные саваны; следы желто-коричневого пиг­мента на их лицах могут изоб­ра­жать золо­тые погре­баль­ные маски. Сцена может пред­став­лять собой погре­баль­ную цере­мо­нию или более позд­ний ритуал, в кото­ром про­слав­ля­лись мумии, почи­та­е­мые как предки. В инк­ский период умер­ших пред­ста­ви­те­лей цар­ского рода их потомки не хоро­нили, а дер­жали в своих двор­цах и пери­о­ди­че­ски сла­вили. Эта модель была обна­ру­жена при­бли­зи­тельно в восьми милях от Чан-Чана на важ­ном и гораздо более ста­ром сайте Моче, веро­ятно, давно забро­шен­ном. Радио­угле­род­ное дати­ро­ва­ние модели ука­зы­вает на то, что она могла быть сде­лана либо в конце пери­ода Чиму, во время окку­па­ции долины инками, или в пер­вые годы испан­ского гос­под­ства. Вполне воз­можно, что Чан-Чан был под запре­том во время ино­стран­ной окку­па­ции и что модель была поэтому погре­бена в почи­та­е­мом месте, вне поля зре­ния новых пра­ви­те­лей»[xviii].

Фото 18. Круп­ный план внут­рен­него про­стран­ства модели

Замечу, что мумия, сидя­щая на троне (а зна­чит – мумия пра­ви­теля), пока еще не обла­чена в погре­баль­ное фардо. Оно нахо­дится под мумией. Это может гово­рить о том, что модель пока­зы­вает цере­мо­нию погре­бе­ния дан­ного пра­ви­теля. Если бы был изоб­ра­жен празд­ник поми­но­ве­ния пред­ков, то вынесли бы, веро­ятно, все мумии. Однако они нахо­дятся за сте­ной ресинто, видимо, в поме­ще­нии гроб­ницы. Мумии сидят в позе со скре­щен­ными ногами (фото 19), кото­рую Идзуми Симада назы­вает типично мочик­ской. Она оста­лась харак­тер­ной для жрецов-правителей куль­туры Ламбайеке–Сикана. Кроме того, на головы мумий надеты круг­лые каски, а на лица – маски, при­су­щие образу Йампайека–Найлампа. Руки мумии пра­ви­теля при­жаты к груди и будто дер­жат неви­ди­мый пред­мет. Такой жест типи­чен для образа Йампайека–Найлампа.

Фото 19. Фигурки мумий