Тупу в андском историческом костюме

 

Немного об анд­ском исто­ри­че­ском костюме

Жен­ский костюм на про­тя­же­нии всей исто­рии Анд­ского мира мало чем отли­чался от муж­ского. Основу обоих состав­ляла туника. А муж­чины в отли­чие от жен­щин могли носить юбки, по край­ней мере, так назы­вают ниж­нюю часть костюма, в кото­рый одеты моно­литы Тиа­у­а­нако. На фото 1 пока­зан ком­плект одежды с подоб­ной юбкой, правда, в музей­ном ката­логе она обо­зна­чена как набед­рен­ная повязка.

Фото 1. Погре­баль­ные одежды: унку с рука­вами и набед­рен­ная повязка. Раз­меры: 50×125 см. Мате­ри­алы: хло­пок, шерсть вер­блю­до­вых. Стиль: Лам­бай­еке. 1300 – 1532 гг. н.э. Музей Рафа­эля Ларко, Лима, Перу[1]

Видимо, жен­щины не так часто ста­но­ви­лись вла­сти­тель­ни­цами, как муж­чины, чтобы удо­сто­ится отдель­ной гроб­ницы и рос­кош­ного похо­рон­ного при­дан­ного. Поэтому почти все музей­ные туники отне­сены к муж­ским. Ведь слу­чай­ных людей, неожи­данно нашед­ших захо­ро­не­ние, и тем более уаке­рос, не инте­ре­со­вал пол мумии, когда они похи­щали вещи из ее погре­бе­ния. И даже теперь, когда в Перу и Боли­вии начала ста­но­виться на ноги архео­ло­ги­че­ская наука, пол мумии опре­де­ля­ется в исклю­чи­тель­ных случаях.

На доко­лум­бо­вых арте­фак­тах Анд­ского мира жен­ских обра­зов очень мало. Как и муж­ские изоб­ра­же­ния, они в боль­шин­стве своем пред­став­ляют божеств. Поэтому жен­щины либо пол­но­стью обна­жены, либо их костюмы не имеют ничего общего с реаль­ными одеж­дами. Изоб­ра­же­ния часто условны и при­ми­тивны, а жен­щины имеют муж­скую внеш­ность, поэтому их трудно отли­чить от муж­чин, если только не пока­заны поло­вые органы. Таковы, в част­но­сти, жен­ские фигуры на эро­ти­че­ских скульп­тур­ных ком­по­зи­циях Моче.

Фото 2. Кера­ми­че­ский сосуд. Куль­тура: Наска. 1 – 800 гг. н.э. Наци­о­нальны музей архео­ло­гии, антро­по­ло­гии и исто­рии Перу, Лима, Перу[2]. Фото 3. Кера­ми­че­ский сосуд. Куль­тура: Наска. Наци­о­нальны музей архео­ло­гии, антро­по­ло­гии и исто­рии Перу[3]

Исклю­че­нием, пожа­луй, явля­ются скульп­тур­ные сосуды Наски, где жен­ских фигур довольно много и их можно отли­чить от муж­ских пер­со­на­жей не только по поло­вым при­зна­кам на изоб­ра­же­ниях нагих богинь, но и по мило­вид­ным жен­ским лицам оде­тых обо­жеств­лен­ных пра­ви­тель­ниц. Однако их обла­че­ние весьма условно и слу­жит лишь фоном для рели­ги­оз­ных сим­во­лов (фото 2), даже если на пер­вый взгляд кажется, что оно спи­сано с реаль­ного костюма из узор­ной ткани (фото 3). Поэтому в одежде не выде­лены состав­ля­ю­щие ее эле­менты. Но пря­мо­уголь­ная накидка почти все­гда при­сут­ствует в жен­ском костюме, что гово­рит о важ­но­сти этого пред­мета. Кроме того, наскан­ские скульп­туры дают воз­мож­ность узнать, какие при­чески и голов­ные уборы носила жен­ская элита. В основ­ном жен­щины на них изоб­ра­жены с длин­ными рас­пу­щен­ными воло­сами без голов­ного убора (фото 2) или в тюр­ба­нах (фото 3).

Фото 4. Сосуд стремя-горлышко, изоб­ра­жа­ю­щий мать и дитя. Мате­риал: серебро. Место созда­ния: Север­ное побе­ре­жье Перу. Куль­тура: Моче. 100 – 600 гг. н.э. Наци­о­наль­ный инсти­тут аме­ри­кан­ских индей­цев, США[4]

В плане изу­че­ния анд­ского костюма боль­шой инте­рес пред­став­ляют скульп­тур­ные сосуды Моче. Цар­ство Моче было, пожа­луй, един­ствен­ным, где искус­ство скульп­туры достигло самых высо­ких вер­шин и смогло отде­литься от рели­гии в каком-то исто­ри­че­ском пери­оде, бла­го­даря чему до нас дошли изоб­ра­же­ния не только божеств и обо­жеств­лен­ных пред­ков, но и порт­реты обыч­ных людей и их костюмы. Но скульп­туры жен­щин также почти не встре­ча­ются, если не при­ни­мать во вни­ма­ние эро­ти­че­скую кера­мику. Поэтому меня так потряс сереб­ря­ный сосуд куль­туры Моче, кото­рый выпол­нен в виде кор­мя­щей матери с мла­ден­цем на руках (фото 4). Он един­ствен­ный в своем роде, больше жен­ских изоб­ра­же­ний такого уровня нет ни у одной анд­ской куль­туры. При этом оно вполне может быть постав­лено в один ряд с антич­ными шедев­рами. Создать столь пре­крас­ный жен­ский образ и вопло­тить его так реа­ли­стично и изыс­кано было под силу только гени­аль­ному скуль­птору и юве­лиру высо­чай­шего класса. Больше всего, конечно, пора­жает лицо матери с тон­кими чер­тами, сде­лан­ное, как живое. Глядя на него, нельзя не задаться вопро­сом: кем была модель – житель­ни­цей цар­ства Моче или боги­ней во плоти? Оче­видно, что скульп­тура являет собою боже­ство. Об этом гово­рит, в част­но­сти, диа­дема с мор­дой дра­кона и то, что такая ком­по­зи­ция есть и у дру­гих куль­тур, напри­мер, у куль­туры Рекуай (фото 5).

Фигуру жен­щины пря­чет боль­шая пря­мо­уголь­ная накидка. Ско­рее всего, под ней нет ника­кой одежды. Верх­ний край накидки набро­шен на полу­круг­лую шапочку(?) и закреп­лен диа­де­мой, а также завя­зан под под­бо­род­ком. Этот спо­соб ноше­ния накидки таких раз­ме­ров больше не встре­тился мне ни на одном артефакте.

Фото 5. Мать и дитя(?). Сосуд. Раз­меры: 20,40×15,30×15,30 см. Мате­ри­алы: кера­мика, пиг­мент. Цен­траль­ные Анды, Перу, Север­ное побе­ре­жье. Куль­тура: Рекуай. I в. до н.э. – VI в. н.э. Дата изго­тов­ле­ния: 100 г. до н.э. – 700 г. н.э. Клив­ленд­ский музей искусств, США[5]

У скульп­тур­ного пер­со­нажа сосуда Рекуай узор­ная пря­мо­уголь­ная накидка имеет гораздо мень­шие раз­меры, и она сво­бодно нис­па­дает с головы. Судя по мяг­ким обво­дам тела, рук и лица, перед нами жен­ское боже­ство. Оно одето в длин­ную одно­тон­ную тунику с рука­вами, кото­рая под­по­я­сана широ­ким поя­сом с изоб­ра­же­нием амару. Правда, вызы­вают неко­то­рые сомне­ния в при­над­леж­но­сти боже­ства к жен­скому полу круг­лые укра­ше­ния, напо­ми­на­ю­щие серьги, кото­рые были атри­бу­тами муж­чин. Они рас­по­ло­жены не в обла­сти ушей, а намного ниже, что поз­во­ляет пред­по­ло­жить, что укра­ше­ния при­креп­лены к ленте. (Такой вари­ант мы видим на неко­то­рых порт­ре­тах инк­ских пра­ви­те­лей.) Сму­щает и то, как не по-женски боже­ство дер­жит младенца.

Изоб­ра­же­ний жен­щины с накид­кой, кото­рая покры­вает голову, как у двух скульп­тур мате­рей с детьми (фото 4 и 5), я больше не видела, если не счи­тать, воз­можно, жен­скую фигуру, у кото­рой одна накидка повя­зана на голову, как пла­ток, а вто­рая покры­вает плечи (фото 8 справа). В то же время накидка на пле­чах есть почти у всех жен­ских пер­со­на­жей. Сле­до­ва­тельно, она явля­лась обя­за­тель­ным пред­ме­том анд­ской жен­ской одежды и ее было пред­пи­сано носить именно на пле­чах. При этом углы ее верх­него края бывают свя­заны или нис­па­дают сво­бодно. Ино­гда накидка имеет тесемки, чаще завя­зан­ные узлом.

Фото 6. Цере­мо­ни­аль­ный скульп­тур­ный сосуд, изоб­ра­жа­ю­щий муж­чину в плаще и тюр­бане. Раз­меры: 26,0×42,7×25,9 см. Мате­риал: кера­мика. Стиль: Моче. 1 – 800 гг. н.э. Музей Рафа­эля Ларко[6]

Однако нельзя ска­зать, что накидка – это пред­мет исклю­чи­тельно жен­ского костюма. Она явля­лась также и муж­ской одеж­дой, хотя муж­чины по боль­шей части изоб­ра­жа­ются без нее. В том слу­чае, если накидка все же при­сут­ствует, она пока­зана завя­зан­ной узлом на груди, как у муж­ских фигур на фото 6 и 8.

Фото 7. Цере­мо­ни­аль­ный скульп­тур­ный сосуд. Раз­меры: 14,5×26,5×21,0 см. Мате­риал: кера­мика. Стиль: Моче. 1 – 800 гг. н.э. Музей Рафа­эля Ларко[7] И снова меня не остав­ляет ощу­ще­ние, что муж­чина, скульп­тур­ное изоб­ра­же­ние кото­рого заснято на фото 6, одет в вяза­ный пуло­вер, у кото­рого V-образный вырез с двух­цвет­ной план­кой, длин­ные узкие рукава, укра­шен­ные гео­мет­ри­че­ским узо­ром. Так было в самом начале моего зна­ком­ства с Анд­ским миром, когда я уви­дела скульп­туру чело­века с изу­ве­чен­ной ногой (фото 7) (см. «Врата Солнца») и поняла, что на нем три­ко­таж­ный пуло­вер, ниж­няя планка кото­рого свя­зана резин­кой. Конечно, имеет право на суще­ство­ва­ние и дру­гая вер­сия: пуло­вер – это унку, а резинка – это его бахрома.  Но, если, глядя на фото 6, как-то можно с этим согла­ситься, то посмот­рев на фото 7, убеж­да­ешься, что там дей­стви­тельно нари­со­вана три­ко­таж­ная резинка, кото­рая немного стя­ги­вает полотно пуло­вера и сама сужа­ется к краю. В про­тив­ном слу­чае ткань унку вме­сте с бахро­мой сви­сала бы сво­бодно, пер­пен­ди­ку­лярно земле, пови­ну­ясь силе тяго­те­ния. Меня эти два пуло­вера повер­гают в шок даже более чем все тех­ни­че­ские чудеса Анд­ского мира вме­сте взя­тые. Так про­ис­хо­дит, навер­ное, потому что пуло­вер – это более реаль­ная вещь для меня, чем, к при­меру, иде­ально ров­ные огром­ные блоки, из кото­рых сло­жены стены зда­ний, постро­ен­ных богами во плоти высоко в горах. Но, в конце кон­цов, если в Андах при­ме­ня­лись стро­и­тель­ные тех­но­ло­гии, кото­рые пока еще даже нам не доступны, и изго­тав­ли­ва­лись такие пре­вос­ход­ные ткани, кото­рые и сей­час сохра­няют яркость своих уди­ви­тель­ных узо­ров, то почему бы там не суще­ство­вать искус­ству вяза­ния на уровне XXI в.? Да, при­емы руч­ного вяза­ния осво­ить несложно, и андцы ими вла­деют в доста­точ­ной мере. Но они не вяжут пуло­ве­ров с V-образным выре­зом! Тогда полу­ча­ется, что в цар­стве Моче кто-то оде­вался так же, как евро­пейцы нашего вре­мени. Вот, что так волнительно.

Фото 8. Скульп­тур­ные сосуды Моче. Бри­тан­ский музей[8]

Я нашла только два изоб­ра­же­ния – пар­ные сосуды куль­туры Моче, пред­став­ля­ю­щие муж­ское и, воз­можно, жен­ское боже­ства, где есть булавки или, ско­рее, броши на накид­ках (фото 8). На муж­ской фигуре брошь при­ко­лота поверх узла, кото­рым завя­заны углы накидки, а на жен­ской – бро­шью ско­лоты сами углы накидки, при этом тесемки накидки сво­бодно сви­сают. Из какого мате­ри­ала сде­ланы эти броши, трудно ска­зать. Вряд ли они метал­ли­че­ские, так как у обеих снизу нари­со­вана бахрома. Брошь такой же формы, как у муж­ского боже­ства на фото 8, изоб­ра­жена и на груди муж­чины (фото 7), хотя у него накидки нет. Дума­ется, что все четыре скульп­туры (фото 6 – 8) отно­сятся к одному вре­мени и одному месту, поскольку одежда их пер­со­на­жей весьма схожа и все они, кроме одного, снаб­жены накид­ками, что, как я уже гово­рила, ред­кость для муж­ских фигур. Видимо, накид­кам в пле­мени, кото­рое вла­дело этими сосу­дами, при­да­вался осо­бый смысл.

Изу­че­ние доинк­ских арте­фак­тов пока­зало, что изоб­ра­же­ния тупу на них прак­ти­че­ски отсут­ствуют. Но спе­ци­фика анд­ской одежды, кото­рая имеет в своей основе пря­мо­уголь­ные полот­нища, как сши­тые по бокам, так не сши­тые и накидки раз­ной вели­чины, пред­по­ла­гает исполь­зо­ва­ние тупу в костюме элиты обще­ства, в том числе и муж­ской, с древ­но­сти. (Подроб­нее о тупу и их исполь­зо­ва­нии в доко­лум­бо­вые вре­мена читайте в ста­тье «Тупу».)

Гораздо больше све­де­ний мы имеем об инк­ском костюме послед­них лет суще­ство­ва­ния Инк­ской импе­рии, а также коло­ни­аль­ного пери­ода. Кроме изоб­ра­же­ний на арте­фак­тах вре­мен коло­нии и рисун­ков индей­ского исто­рика Фелипе Гуа­мана Помы де Айалы из его руко­писи «Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние» (1615), появ­ля­ются еще и пись­мен­ные источ­ники – записи хро­ни­стов и работы пер­вых исто­ри­ков, кото­рые дают нам неко­то­рое пред­став­ле­ние о том, как оде­ва­лись инки, т.е. элита обще­ства. Инк­ский костюм тре­бует отдель­ного серьез­ного иссле­до­ва­ния. А пока скажу о нем вкратце.

Во вре­мена инков одежда не пре­тер­пела осо­бых изме­не­ний. Основу костюма по-прежнему состав­ляли туника и пря­мо­уголь­ная накидка. Унку импе­ра­тора дохо­дило до колен, а туника импе­ра­трицы – до щико­ло­ток. Накидка импе­ра­тора назы­ва­лась «йяко­лья» (llaccolla), а импе­ра­трицы и ее при­двор­ных дам – «льик­лья» (lliclla). Йяко­лья была больше льик­льи и заслу­жи­вает назва­ния ман­тии или плаща. Неиз­вестно, носили ли накидку муж­чины, не при­над­ле­жав­шие к инк­скому роду. Сей­час она не вхо­дит в муж­ской тра­ди­ци­он­ный костюм. Ее заме­нило пончо. Льик­лья койи также была довольно боль­ших раз­ме­ров – гораздо больше, чем те накидки, кото­рые имеют в составе тра­ди­ци­он­ного костюма кечу­анки сего­дня. Воз­можно, ее тоже сле­дует назы­вать мантией.

 

Булавка для накидки

Фото 9. Вто­рая койя Чинбо Урма (Chinbo Urma). Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние (El Primer Nueva Coronica y Buen Gobierno). Тип объ­екта: ману­скрипт. Автор: индей­ский исто­рик Фелипе Гуа­ман Пома де Айала (Guaman Poma de Ayala, 1536? – 1616?). Язык: испан­ский. Куль­тура: инк­ская коло­ни­аль­ная. Время созда­ния: 1615 г. Коро­лев­ская биб­лио­тека Копен­га­гена, Дания[9]. Фото 10. «Архи­епи­скоп Хуан Солано женит Инку Саири Тупака и инк­скую коро­леву донью Беат­рис, койю». Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние[10]

Известно, что льик­лья скреп­ля­лась на груди боль­шой орна­мен­ти­ро­ван­ной булав­кой – тупу (tupu). В этом нас убеж­дают, в част­но­сти, рисунки (фото 9 и 10) Гуа­мана Помы. Энн Кен­делл в своей книге «Инки. Быт, рели­гия, куль­тура» пишет: «Метал­ли­че­ские заколки были глав­ным укра­ше­нием жен­щины, их изго­тав­ли­вали из золота, серебра, меди или бронзы – в соот­вет­ствии с соци­аль­ным поло­же­нием носи­тель­ницы. Ино­гда заколки окан­чи­ва­лись навер­шием – довольно боль­шой круг­лой пла­сти­ной, кото­рая могла слу­жить зер­ка­лом»[11]. Дума­ется, тупу было не только укра­ше­нием и пока­за­те­лем ста­туса дамы, но и оберегом.

Стоит обра­тить вни­ма­ние на то, каким обра­зом, судя по рисун­кам Гуа­мана Помы, было при­нято носить льиклью. Ее верх­ний край сло­жен так, что полу­чи­лось нечто вроде боль­шого воротника-шальки. Это гово­рит, кстати, о том, что ткань была тон­кой, мяг­кой и эла­стич­ной и, ско­рее всего, шер­стя­ной и одно­тон­ной, воз­можно, как раз из дра­го­цен­ных тка­ней из шер­сти вику­ньи. При этом концы «ворот­ника» дости­гали талии или даже спус­ка­лись ниже, а булавка ска­лы­вала накидку не в углах, как это при­нято сей­час, а на уровне груди. Концы накидки сви­сали свободно.

Фото 11. Семей­ная пара кечу­а­нов перед своим домом. Долина Ларес (Valle de Lares), регион Куско. Сни­мок 2006 г.[12]

Льик­лья совре­мен­ного тра­ди­ци­он­ного костюма меньше и сде­лана из довольно жест­кой и тол­стой гобе­ле­но­вой ткани, кото­рую невоз­можно уло­жить ворот­ни­ком. На фото­гра­фиях видно, как она топор­щится сзади в рай­оне шеи. Льик­лья обычно либо сло­жена вдвое (фото 11 и 11b), либо ее верх­ний край немного под­вер­нут внутрь по всей длине на оди­на­ко­вую ширину (фото 11а). Про­стая или деко­ра­тив­ная англий­ская булавка рас­по­ла­га­ется ближе к углам (фото 11 и 11а). Но на фото­гра­фиях ста­рых жен­щин льик­лья ско­лота, как у койи, – с довольно боль­шим отсту­пом от углов, и на них редко, но можно видеть очень длин­ную тол­стую иглу без ушка (фото 11b). Веро­ятно, это – тупу без навершия.

Фото 11а[13] и 11b[14]. Кечу­анки про­вин­ции Уру­бамба (Urubamba), регион Куско

Фото 12. Инк­ская прин­цесса. Холст, масло. Перу, начало 1800-х гг. Ден­вер­ский музей искусств, США[15]

Сюжет, пред­став­лен­ный на хол­сте, весьма необы­чен для Анд­ского мира. Он объ­еди­няет биб­лей­скую тему и инк­скую легенду. Вот, что ска­зано об этом про­из­ве­де­нии в ката­логе Ден­вер­ского музея искусств:

«Эта кар­тина явля­ется посмерт­ным порт­ре­том предка, сде­лан­ным, несо­мненно, по заказу ее потом­ков в конце коло­ни­аль­ного пери­ода, чтобы утвер­дить свои права на инк­ское дворянство.

Над­пись утвер­ждает, что она была пер­вой хри­сти­ан­ской инк­ской жен­щи­ной в Андах и, когда муж­чина пытался нару­шить ее обет цело­муд­рия, она боро­лась с ним и отру­била ему голову. При этом она повто­рила подвиг, при­пи­сы­ва­е­мый Маме Окльо (Occllo), пер­вой коро­леве дина­стии инков, кото­рая заво­е­вала Куско, обез­гла­вив врага. Ее посту­пок также пере­кли­ка­ется с дея­нием вет­хо­за­вет­ной Юдифи, кото­рая спасла еврей­ский народ через отсе­че­ние головы асси­рий­ского вое­на­чаль­ника Оло­ферна»[16].

Две жен­ские узор­ные накидки можно видеть в Наци­о­наль­ном музее аме­ри­кан­ских индей­цев. Они отно­сятся именно к концу коло­ни­аль­ного пери­ода, выпол­нены соот­вет­ственно в инк­ском коло­ни­аль­ном стиле и изго­тов­лены из обыч­ных для такого рода тка­ней мате­ри­а­лов – шер­сти вер­блю­до­вого и хлопка. Одна из них (фото 13) неболь­шая (53,3×60,1 см) и названа в ката­логе Наци­о­наль­ного музея аме­ри­кан­ских индей­цев именно сло­вом «льик­лья».

Фото 13. Накидка (lliqlla). Раз­меры: 53,3×60,1 см. Мате­ри­алы: шерсть вер­блю­до­вых, хло­пок, кра­си­тели. Тех­ника: гобе­лен. Куль­тура: инк­ская коло­ни­аль­ная. Дата созда­ния: около 1800 г. Место: регион Куско, Перу. Наци­о­наль­ный музей аме­ри­кан­ских индей­цев[17]

Вто­рое полотно (фото 14, 15) в два раза больше (120×120×110,5 см) и названо «жен­ской накид­кой». При этом в англий­ском тек­сте упо­треб­лено испан­ское слово «manta». Хоте­лось бы, конечно, знать, отно­сят ли кечу­аны слово «льик­лья» к накид­кам любого раз­мера или нет.

Фото 14. Жен­ская накидка. Раз­меры: 120×120×110,5 см. Мате­ри­алы: шерсть вер­блю­до­вых, хло­пок, кра­си­тели. Тех­ника: кра­ше­ние, тка­нье. Куль­тура: инк­ская коло­ни­аль­ная. Дата созда­ния: 1780 – 1800 гг. Место: ост­ров Луны, озеро Тити­кака, Боли­вия. Наци­о­наль­ный музей аме­ри­кан­ских индей­цев[18]

Накидка, засня­тая на фото 14 и 15, инте­ресна еще и тем, что она была обна­ру­жена, как ска­зано в ката­логе, при рас­коп­ках Храма Солнца или Храма дев Солнца на ост­рове Луны (ост­рове Коати) озера Титикаки.

Фото 15. Жен­ская накидка. Фраг­мент круп­ным планом

По сло­вам Э. Кен­делл, инки-мужчины также ска­лы­вали накидки булав­ками или завя­зы­вали их узлом на груди. Но среди рисун­ков Гуа­мана Помы я не нашла муж­ских изоб­ра­же­ний, где йяко­лья была бы ско­лота тупу. Как пра­вило, она или завя­зана узлом (фото 16 и 17), когда Инка в дви­же­нии, или сво­бодно сви­сает с плеч (фото 10 и 18) на рисун­ках, где запе­чат­лены тор­же­ствен­ные ситу­а­ции. Гуа­ман Пома изоб­ра­жает йяколью, как и льиклью, одно­тон­ной, она также мягко дра­пи­ру­ется, что поз­во­ляет пред­по­ло­жить, что и йяко­лья импе­ра­тора была соткана из шер­сти викуньи.

Фото 16. Празд­ник инков. Инка поет с крас­ной ламой. Пло­щадь празд­ни­ков в Куско. Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние[19].  Фото 17. Один­на­дца­тый Инка Уайна Капак. Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние[20]. Фото 18. Пер­вый Инка Манко Капак. Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние[21]

Среди порт­ре­тов пра­ви­те­лей инк­ской дина­стии (см., напри­мер, фото 20), напи­сан­ных в XVIII в. перу­ан­скими худож­ни­ками, кото­рые стре­ми­лись изоб­ра­жать под­лин­ные костюмы, есть лишь порт­рет Инки Ата­у­альпы (фото 19), где йяко­лья ско­лота. Но, похоже, она ско­лота не булав­кой, а брошью.

Фото 19[22] «Тиран. Бастард. Ата­у­альпа» (над­пись на меда­льоне). Неиз­вест­ный худож­ник. Масло, холст. Раз­меры: 60×55,2 см. Перу. Сере­дина XVIII в. Коло­ни­аль­ный период. Бруклин­ский музей искусств, США

Порт­ре­тов супруг инк­ских пра­ви­те­лей мас­лом, насколько я знаю, не было напи­сано ни одного. Суще­ствует лишь изоб­ра­же­ние в пол­ный рост пер­вой койи Мамы Окльо, где она пред­стает перед нами с неиз­мен­ным тупу (фото 20).

Фото 20[23]. Порт­реты инк­ских пра­ви­те­лей. Музей Педро де Осмы

Инте­ресно, что на Инти-Райми, кото­рый про­хо­дил в Сак­сай­уа­мане (Sacsayhuamán), Куско, 24 июня 2009 г., льикльи инк­ских жен­щин были зако­лоты репли­ками тех тупу (фото 21), кото­рые были най­дены при рас­коп­ках в Куско (см.: «Доко­лум­бо­вые тупу», фото 23, 24).

Фото 21[24]

У койи на этом Инти-Райми было такое же тупу (фото 22).

Фото 22[25]

Фото 23[26]

Стоит обра­тить вни­ма­ние, что голову койи укра­шает, похоже, ста­рин­ное изде­лие из серебра (фото 23). Оно очень напо­ми­нает по стилю два тупу 1880 – 1920 гг., при­об­ре­тен­ных Наци­о­наль­ным музеем аме­ри­кан­ских индей­цев (США) в Боли­вии (фото 24 и 25).

Фото 24. Тупу. Мате­ри­алы: серебро, стекло. Народ: аймары[27]. Фото 25. Тупу. Мате­ри­алы: серебро, стек­лян­ная бусина/бисер. Народ: кечу­аны или аймары. Наци­о­наль­ный музей аме­ри­кан­ских индей­цев[28]

Фото­гра­фии тупу инк­ской эпохи можно посмот­реть в ста­тье «Тупу» («Доко­лум­бо­вые тупу»). Но сним­ков жен­ских була­вок, кото­рые зари­со­вал Гуа­ман Пома, я не нашла.

Фото 26. Тупу мапуче XIX в.[29]

Воз­можно, Гуа­ман Пома изоб­ра­зил тупу, изго­тав­ли­вав­ши­еся сереб­ря­ных дел масте­рами мапуче (фото 26 и 27, а также см. «Тупу мапуче», фото 4 и 8), кото­рые при инках имели раз­ви­тое ремес­лен­ное про­из­вод­ство укра­ше­ний из дра­го­цен­ных метал­лов, суще­ство­вав­шее также и в доинк­ский, и в коло­ни­аль­ный пери­оды. Но и в этом слу­чае должно было сохра­ниться хотя бы несколько була­вок, кото­рыми себя укра­шали инк­ские жен­щины вре­мен импе­рии. Не могли же они быть все пере­плав­лены испан­цами в слитки?

Фото 27. Совре­мен­ное тупу мапуче, сде­лан­ное по ста­рин­ному образцу. Серебро. Длина 25 см[30]

Нельзя ска­зать, что после кон­ки­сты тупу вовсе вышли из упо­треб­ле­ния. В XVIII в., когда испан­ская корона стре­ми­лась пород­ниться с инк­ской зна­тью для укреп­ле­ния сво­его гос­под­ства на захва­чен­ных зем­лях, надо думать, для инк­ских невест тра­ди­ци­он­ный костюм и тупу как его неотъ­ем­ле­мая часть снова стали акту­альны. Об этом сви­де­тель­ствуют кар­тины мас­лом того пери­ода, кото­рые слу­жили сво­его рода доку­мен­том, под­твер­жда­ю­щим заклю­че­ние союза между испан­ским дво­ря­ни­ном и бога­той инк­ской наслед­ни­цей (фото 28).

Фото 28[31]. Фраг­мент кар­тины неиз­вест­ного худож­ника XVIII в. «Союз импер­ского инк­ского рода и дома Лой­олы и Борхи», Музей Педро де Осмы

Но, как и керо, тупу уже не несли сим­во­лики анд­ской рели­гии и, более того, изоб­ра­жали чуж­дые ей образы. Напри­мер, на булавке, кото­рая харак­те­ри­зу­ется Бруклин­ским музеем искусств как тупу, выгра­ви­ро­ван дву­гла­вый орел импе­рии Габс­бур­гов, окру­жен­ный цве­точ­ным орна­мен­том[32] (фото 29). Я обра­тила вни­ма­ние, что как на порт­рете нью­сты (фото 12), так и на накидке (фото 14 и 15) тоже изоб­ра­жен дву­гла­вый орел. Инте­ресно, что он означает?

Фото 29. Боль­шое дис­ко­об­раз­ное тупу (край­нее справа). Раз­меры: 20,5×12,4 см. Мате­риал: серебро. Место изго­тов­ле­ния: Перу. XVIII в. Бруклин­ский музей искусств[33]

 Пар­ные тупу койи

Спу­стя время после напи­са­ния этой ста­тьи бла­го­даря Артуро Химе­несу Борхе и его кол­лек­ции перу­ан­ской народ­ной одежды я узнала, как такие тупу, как то, что нахо­дится в сере­дине фото 29, кре­пи­лись к костюму и какую функ­цию они имели. Но вна­чале при­веду его рас­сказ о ком­плекте, кото­рый пока­зан на фото 31 и 32. По сло­вам Борхи, он по своей кон­струк­ции точно такой же, как у койи на рисун­ках Гуа­мана Помы де Айалы (фото 30).

Фото 30. Девя­тая койя Мама Ана Уарке (Mama Ana Uarque). Пер­вая новая хро­ника и доб­рое прав­ле­ние[34]

Борха пишет:

В Тупе (Tupe), Яуйос (Yauyos), депар­та­мент Лимы, можно уви­деть гор­ские жен­ские одежды, похо­жие на все те, кото­рые Гуа­ман Пома пред­ста­вил в своей руко­писи. То есть одежды, воз­ник­шие в резуль­тате вза­и­мо­дей­ствия куль­тур, пред­став­ля­ю­щие куль­тур­ную преемственность.

Эти одежды очень про­сты. Они, как оде­яло, состоят только из одного куска, кото­рый обо­ра­чи­ва­ется вокруг тела от шеи до ног. Этот пред­мет назы­ва­ется анáко (anaco). Он выхо­дит из ткац­кого станка по раз­меру заказ­чика. Тра­ди­ци­онно он чер­ного цвета с гра­на­то­вой обшив­кой по кромке. Ширина анако должна быть такой, чтобы боко­вые края, пра­вый и левый, можно было нало­жить один на дру­гой и достойно закрыть тело.

Две боль­шие сереб­ря­ные булавки, при­креп­лен­ные на пле­чах одежды, остав­ляют три отвер­стия: два – для рук и цен­траль­ное – для шеи.

На талии пояс, широ­кий и кар­ми­но­вый, назы­ва­ю­щийся чýмби (chumbi), делает форму в целом.

Под одеж­дой дру­гой пояс, более широ­кий и жест­кий, как кор­сет, назы­ва­е­мый мама чумби (mama chumbi), завер­шает все.

Силуэт обо­лочки анако ком­по­нует очер­та­ния про­стые, пря­мые, без мор­щин или зазо­ров. Так как одна сто­рона тела открыта, пояс обес­пе­чи­вает нахлест краев и запа­хи­вает анако.

Сереб­ря­ные булавки, кото­рые назы­ва­ются тупу, дер­жат оде­я­ние в верх­ней части. Каж­дая состоит из двух частей: функ­ци­о­наль­ной и деко­ра­тив­ной. Пер­вая – стер­жень из серебра с ост­рым кон­цом – соб­ственно дер­жа­тель. Дру­гая часть – боль­шой диск из серебра, кото­рый, подобно гире, обычно выскаль­зы­вает, и тупу падает. Чтобы избе­жать этого, на диске име­ется неболь­шое отвер­стие, где поме­ща­ется узел шнура, кото­рый идет вверх, накру­чи­ва­ется вокруг иглы вось­мер­кой и надежно удер­жи­вает его на месте.

Каж­дая жен­щина, как пра­вило, имеет два оди­на­ко­вых пла­тья, одно – на каж­дый день и одно – для праздников.

Жен­щины рабо­тают в поле, как и муж­чины. Эта одежда из шер­сти в тех­нике моно­хром­ного репса защи­щает их от холода и не мешает дви­же­ниям, кото­рых тре­буют работы в поле»[35].

Фото 31. Жен­ская одежда, про­ис­хо­дя­щая из Тупе, Яуйос, Лима. Костюм ском­по­но­ван из туники анако, пояса чумби, була­вок тупу и мока­син сýкуис (shukuis). Фото 32. Этот же костюм с льикльей[36]

Из тек­ста Борхи сле­дует, что  анако носили в Перу еще в про­шлом веке. Оно не было ред­ко­стью и не явля­лось одеж­дой лишь бога­тых жен­щин. В него оде­ва­лись также кре­стьянки и не только по празд­ни­кам. Дей­стви­тельно, анако из кол­лек­ции Борхи выгля­дит доста­точно бедно. При этом трудно пове­рить, что с такими гро­мозд­кими тупу можно рабо­тать в поле. Ско­рее всего, их при­креп­ляли только по осо­бым слу­чаям, да и то только одну пару (либо к анако, либо к льик­лье). Но, с дру­гой сто­роны, как знать, может, так было поло­жено? В наши дни анако, насколько я знаю, больше не носят, как и мока­сины, кото­рые вхо­дят в ком­плект экс­по­ната. Подоб­ных тупу теперь тоже не встретишь.

Фото 32. Инти-Райми, Сак­сай­уа­ман, 24 июня 2009 г.[37]

Если сопо­ста­вить фото костюма из кол­лек­ции Борхи с рисун­ком Гуа­мана Помы (фото 30), где костюм койи укра­шен парой боль­ших дис­ков, кото­рые все­гда вызы­вали у меня вопросы, то ста­но­вится понятно, что на нем изоб­ра­жены вовсе не круг­лые пла­стинки на тесьме, пове­шен­ные на шею, как у деву­шек, испол­ня­ю­щих роли инк­ских бары­шень на Инти-Райми (фото 32). Гуа­ман Пома нари­со­вал именно боль­шие дис­ко­об­раз­ные тупу, кото­рыми ско­лото анако сверху. Доста­точно широ­кие и пря­мые полосы, исхо­дя­щие от дис­ков, если при­гля­деться, выгля­дят именно как плос­кие ножки тупу еще и потому, что они начи­на­ются не от отвер­стий в дис­ках, как если бы это была встав­лен­ная в них тесьма, а от края круга, как и поло­жено нож­кам. Койя на этом рисунке подает своим подан­ным при­мер хоро­шего вкуса. У нее всего одна пара тупу, да и та частично скрыта льикльей. Вто­рая пара отсут­ствует. Кроме того, нет и неболь­шого тупу, кото­рое обычно скреп­ляет льик­лью. Ее края спе­реди нис­па­дают свободно.