Каласасайя

 

Храм Кала­са­сайя (слева) и Храм камен­ных голов (справа), 1998 г.[i]

Сни­мок ком­плекса Тиа­у­а­нако со спут­ника (2011)[ii]:
1 – Храм камен­ных голов, 2 – Боро­да­тый моно­лит, 3 – храм Кан­та­та­льита, 4 – пира­мида Ака­пана, 5 – Кери­кала, 6 – Врата Луны, 7 – храм Путуни, 8 – Врата Солнца, 9 – моно­лит Монах, 10 – «sanctissimum» и в нем – моно­лит Понсе, 11 – храм Кала­са­сайя

То, что сей­час пред­стает перед нами как боль­шое ого­ро­жен­ное про­стран­ство, оче­видно, было храмом-обсерваторией. Но как он выгля­дел, никто допод­линно пока не знает. Более 90 % Кала­са­сайи было раз­ру­шено, и до нас дошли лишь остатки ске­лета зда­ния. «Древ­нее и насто­я­щее имя этого «сол­неч­ного храма» неиз­вестно в насто­я­щее время»[iii], – писал А. Познан­ски. Ведь «Кала­са­сайя» на языке айма­ров озна­чает не более чем «сто­я­щие камни» (Kalasasaya, kala – камень, saya или sayasta – сто­я­щий вер­ти­кально)[iv].

 

ИСТОРИЯ РАЗРУШЕНИЯ

Храм Кала­са­сайя пер­вые при­быв­шие в Тиа­у­а­нако инки застали, как и весь цере­мо­ни­аль­ный ком­плекс, раз­ру­шен­ным и раз­ру­шен­ным давно. Однако инки почи­тали это место. Оно было для них свя­щен­ным. С появ­ле­нием здесь испан­цев около 1630 г. начи­на­ется его раз­ру­ше­ние и осквер­не­ние, к кото­рым были при­частны и жители деревни Тиауанако.

«Как и все дру­гие зда­ния Тиуа­наку, это было раз­ру­шено в начале сем­на­дца­того века рев­ност­ным свя­щен­ни­ком деревни – Педро де Касти­льо, – пишет А. Познан­ски. По его сло­вам, Педро де Касти­льо «уни­что­жил наи­бо­лее зна­чи­мые и цен­ные части вели­ко­леп­ного города и построил огром­ный храм новой веры на том же месте, где этот город воз­вы­шался» (фото 1 и 2).

Фото 1[v] и 2[vi]. Цер­ковь св. Петра в городе Тиауанако

Но еще более шоки­рует роль в «завер­ше­нии уни­что­же­ния самых вели­че­ствен­ных мону­мен­тов своих пред­ков» индей­ского вождь Paxi-pati. В бла­го­дар­ность за это кли­рик – автор кар­тин в церкви Тиуа­наку – поме­стил в ней кар­тину, где был изоб­ра­жен «индей­ский вождь с лицом бла­го­род­ного Kholla рядом с женой»[vii].

Фото 3[viii]

На кар­тине, кото­рая пока­зана на фото 3, худож­ник запе­чат­лел Тиа­у­а­нако испол­нен­ным покоя. Оно пред­стает перед нами надежно укры­тым зем­лей. Мы видим только огром­ные столбы Кала­са­сайи и поменьше – Ака­паны, а также ровно сто­я­щие и еще не рас­ко­ло­тые Врата Солнца.

Эта кар­тина – наи­бо­лее ран­нее изоб­ра­же­ние Кала­са­сайи и всего ком­плекса Тиа­у­а­нако, кото­рое я видела. Напи­сал ее неиз­вест­ный худож­ник пред­по­ло­жи­тельно XVIII в. школы Куско. Как тогда вполне допус­ка­лось, он мог писать Тиа­у­а­нако и спу­стя время после посе­ще­ния, по памяти.

Кала­са­сайя обра­щена к нам своей запад­ной сто­ро­ной, про­ти­во­по­лож­ной совре­мен­ному парад­ному входу, а перед ней – почти уто­нув­ший в земле Дво­рец сар­ко­фа­гов (Путуни). Худож­ник, видимо, нахо­дился на холме, остав­шемся от пира­миды Лакаколью.

Слой почвы настолько тол­стый, что тер­ри­то­рия цере­мо­ни­аль­ного цен­тра частично пре­вра­ти­лась в пахот­ное поле. Но для обра­зо­ва­ния куль­тур­ного слоя подоб­ной тол­щины нужно, чтобы здесь жило очень много людей в тече­ние очень долго вре­мени. Но ничего такого не было. Сле­до­ва­тельно, почву при­несла с собой вода, иными сло­вами Тиа­у­а­нако было укрыто в резуль­тате ката­стро­фи­че­ского наводнения.

В таком состо­я­нии храм пре­бы­вал такое дол­гое время, что индейцы Тиа­у­а­нако забыли о его пред­на­зна­че­нии, поэтому и назы­вали его про­сто Кала­са­сайей – Хра­мом сто­я­щих камней.

Фото 4[ix]. «Аме­ри­кан­ский Сто­ун­хендж» (запад­ная стена Каласасайи)

О том, как выгля­дела Кала­са­сайя в 1860-е гг. можно полу­чить пред­став­ле­ние из гра­вюры (фото 4), опуб­ли­ко­ван­ной в книге Эфраима Ску­ай­ера «Перу. Эпи­зоды путе­ше­ствия и иссле­до­ва­ние в стране инков». Покой свя­щен­ного места нару­шен. Храмы взры­вали, а их камни уво­зили и исполь­зо­вали как стро­и­тель­ный мате­риал. Кла­до­ис­ка­тели рыли ямы и уро­до­вали то, что не успели изуро­до­вать взрыв­ники. Послед­ствия всего этого и отоб­ра­жено на гра­вюре, кото­рую Э. Ску­айер назвал «Аме­ри­кан­ский Стоунхендж».

Фото 5[x]. Кала­са­сайя в1892 г. Сни­мок сде­лан с Ака­паны. Врата Солнца нахо­дятся слева в верх­нем углу

Судя по снимку 1892 г. (фото 5), к концу XIX в. Тиа­у­а­нако снова затя­нуло зем­лей. Врата Солнца уже рас­ко­лоты, бóль­шая часть сильно накре­ни­лась. Фото опуб­ли­ко­вано в книге «Руины Тиа­у­а­нако в горах древ­него Перу» (фото­граф и инже­нер Б. фон Грумб­коф – B. von Grumbkow) немец­кого архео­лога Макса Уле (Max Uhle). Он изу­чал Тиа­у­а­нако в 1892 г. Эта боль­шая работа счи­та­ется пер­вым глу­бо­ким науч­ным иссле­до­ва­нием ком­плекса[xi].

«Систе­ма­ти­че­ское раз­ру­ше­ние вели­че­ствен­ных руин Тиуа­наку» про­дол­жили стро­и­тели желез­ной дороги Гуаки–Ла-Пас»[xii]. По дан­ным А. Познан­ски, желез­но­до­рож­ный мост был построен «из луч­ших бло­ков руин, кото­рые были пред­ва­ри­тельно наре­заны по раз­меру». Среди них – «блоки, пре­красно выре­зан­ные в цен­тре», кото­рые «не могли иметь дру­гого назна­че­ния, как слу­жить для аст­ро­но­ми­че­ских целей», напри­мер, «пол­но­стью закон­чен­ный блок такого рода, кото­рый был уда­лен из руин и кото­рый по-прежнему пока­зы­вает кре­сто­об­раз­ные знаки для али­дады». В раз­ру­ше­нии Кала­са­сайи при­ни­мал уча­стие и «индей­ский кон­тин­гент совре­мен­ной деревни Тиуа­наку, кото­рый исполь­зо­вал руины в каче­стве карьера для ком­мер­че­ской экс­плу­а­та­ции»[xiii].

«Рис. 20. Фото­гра­фия про­доль­ной тран­шеи, отры­той фран­цуз­ской мис­сией в 1903 г.»[xiv]

Немно­гим лучше раз­ру­ши­те­лей и маро­де­ров были и неко­то­рые архео­логи, кото­рые не стре­ми­лись к сохра­не­нию индей­ского насле­дия и его систе­ма­ти­че­скому изу­че­нию. В 1903 и в начале 1904 г. в Тиа­у­а­нако рабо­тала науч­ная мис­сия фран­цуз­ского пра­ви­тель­ства под руко­вод­ством Жоржа Креки де Мон­фора (Georges Créqui de Monfort) и Сене­шаля де ла Гранжа (Senechal de la Grange). Одной из ее задач были рас­копки, кото­рые про­во­ди­лись вар­вар­скими мето­дами. При­бли­зи­тельно по цен­тру Кала­са­сайи по направ­ле­нию с востока на запад была про­сто про­рыта тран­шея (рис. 20), что никак не соот­вет­ствует науч­ным спо­со­бам веде­ния рас­ко­пок. Команда Креки де Мон­фора выка­пы­вала только то, что ей было нужно, и повре­ждала или даже уни­что­жала все, что ей мешало. Так она посту­пила с водо­вод­ной систе­мой Тиа­у­а­нако. В ходе рас­ко­пок было най­дено боль­шое крыльцо Кала­са­сайи и «несколько вели­ко­лепно выре­зан­ных бло­ков»[xv], в числе кото­рых «наблю­да­тель­ный блок» свя­ти­лища («sanctissimum») Кала­са­сайи. Мис­сия также выко­пала из земли Врата Солнца. Пра­ви­тель­ство Боли­вии в тайне дало раз­ре­ше­ние на вывоз боль­шой архео­ло­ги­че­ской кол­лек­ции, кото­рую Жорж Курти (George Courty), остав­шийся рабо­тать в Тиа­у­а­нако после отъ­езда мис­сии еще на несколько меся­цев, забрал с собой на ста­рый кон­ти­нент[xvi].

Фото I. «Объ­екты, най­ден­ные Фран­цуз­ской мис­сией и поме­щен­ные в зда­ние суда Тиа­у­а­нако» (под­пись к фото­гра­фии). Черно-белая фото­гра­фия (ори­ги­наль­ный принт), раз­мер 23×17 см. Аль­бом фото­гра­фий «Фран­цуз­ская науч­ная мис­сия в Южной Аме­рике: работа и рас­копки Тиа­у­а­нако, 1903 г.». Автор Син­тич Хер­ма­нос. Бруклин­ский музей, США[1]

В Бруклин­ском музее хра­нится аль­бом с 60 черно-белыми фото­гра­фи­ями (раз­мер 23×17 см), сде­лан­ными во время пре­бы­ва­ния мис­сии в Тиа­у­а­нако. Он назы­ва­ется «Фран­цуз­ская науч­ная мис­сия в Южной Аме­рике: работа и рас­копки Тиа­у­а­нако, 1903 г.». Авто­ром аль­бома и под­пи­сей к фото­гра­фиям явля­ется некий Син­тич Хер­ма­нос (Sintich Hermanos), кото­рый, воз­можно, вхо­дил в команду мис­сии. Фото­гра­фии, несо­мненно, пред­став­ляют боль­шой инте­рес для изу­че­ния исто­рии архео­ло­ги­че­ских работ в Тиа­у­а­нако, а также для иссле­до­ва­ния самих нахо­док, тем более что следы неко­то­рых из тех, что запе­чат­лены на сним­ках, утеряны.

Фото II. «Ста­туи, обна­ру­жен­ные Фран­цуз­ской мис­сией»[2]

Так, напри­мер, на фото II засняты три моно­лита, два из кото­рых пока­заны на фото III и IV отдельно.

Фото III. «Ста­туя, обна­ру­жен­ная Фран­цуз­ской мис­сией»[3]

Фото IV. «Ста­туя, обна­ру­жен­ная Фран­цуз­ской мис­сией»[4]

Край­ние моно­литы так и оста­лись сто­ять под откры­тым небом, а место сред­него – самого высо­кого – сей­час зани­мает совре­мен­ная мемо­ри­аль­ная плита (фото V). Нет его и среди экс­по­на­тов боли­вий­ских музеев.

Фото V

К сча­стью, моно­лит, засня­тый на фото VI, теперь хра­нится в спе­ци­ально постро­ен­ном зда­нии музея архео­ло­ги­че­ского комплекса.

Фото VI. «Ста­туя группы Пума-Пунку»[5]

Как выгля­дел инте­рьер музея в 1903 г., можно видеть на фото VII.

Фото VII. «Музей Тиа­у­а­нако»[6]

 

КАЛАСАСАЙЯ АРТУРА ПОЗНАНСКИ

В 1903 г. А. Познан­ски нахо­дился в окрест­но­стях озера Тити­кака, когда команда фран­цуз­ской науч­ной мис­сии рас­ка­пы­вала Тиа­у­а­нако. Он посе­тил руины и сфо­то­гра­фи­ро­вал их[xvii]. А. Познан­ски был заво­ро­жен Тиа­у­а­нако и остав­шу­юся жизнь посвя­тил изу­че­нию этой древ­ней циви­ли­за­ции и сохра­не­нию ее памят­ни­ков. «Это было в 1904 г. когда мы начали нашу работу, направ­лен­ную на откры­тие тайн, хра­ни­мых Кала­са­сайей и Сол­неч­ной Две­рью, ее основ­ной камен­ной частью»[xviii], – писал он.

Фото 6. Пано­рама Тиа­у­а­нако во вре­мена А. Познан­ски[xix]

 

Дати­ровка закладки Каласасайи

А. Познан­ски назы­вал Кала­са­сайю Хра­мом Солнца и глав­ным соору­же­нием Тиа­у­а­нако. Он счи­тал ее «истин­ной сол­неч­ной обсер­ва­то­рией, рас­по­ло­жен­ной на аст­ро­но­ми­че­ском мери­ди­ане, и в то же время вели­ко­леп­ным камен­ным кален­да­рем»[xx].

У З. Сит­чина читаем:

«Место у сере­дины запад­ной стены было занято тер­ра­сой, центр кото­рой, в свою оче­редь, рас­по­ла­гался на оси восток-запад всего ком­плекса Кала­са­сайя. Познан­ски обна­ру­жил на этой оси осо­бым обра­зом обте­сан­ные камни, поз­во­ляв­шие вести аст­ро­но­ми­че­ские наблю­де­ния, и его вывод о том, что Кала­са­сайя пред­став­ляла собой ори­ги­наль­ную аст­ро­но­ми­че­скую обсер­ва­то­рию, сего­дня уже не под­вер­га­ется сомнению.

Самые замет­ные архео­ло­ги­че­ские объ­екты Кала­са­сайи – это колонны, обрам­ля­ю­щие пря­мо­уголь­ную пло­щадку. И хотя не все колонны слу­жили опо­рой для сплош­ной стены, остатки кото­рой еще можно уви­деть, их коли­че­ство ассо­ци­и­ру­ется с чис­лом дней в сол­неч­ном году и в лун­ном месяце. Осо­бенно заин­те­ре­со­вали Познан­ски один­на­дцать колонн (рис. 121) вдоль тер­расы, про­тя­нув­шейся от сере­дины запад­ной стены. Линии наблю­де­ния, обо­зна­чен­ные спе­ци­аль­ными камен­ными мар­ке­рами, ори­ен­та­ция всего ком­плекса, а также неболь­шое наме­рен­ное откло­не­ние от точ­ного направ­ле­ния на сто­роны света убе­дили его, что стро­и­тели Кала­са­сайи обла­дали едва ли не совре­мен­ным зна­нием аст­ро­но­мии, поз­во­ляв­шим им точно вычис­лять моменты рав­но­ден­ствия и солн­це­сто­я­ния.
Рис. 121
<…>
Именно здесь Познан­ски сде­лал самое уди­ви­тель­ное свое откры­тие, вызвав­шее насто­я­щую бурю. Изме­рив рас­сто­я­ние и угол между двумя точ­ками солн­це­сто­я­ния, он понял, что наклон зем­ной оси по отно­ше­нию к плос­ко­сти орбиты, на кото­ром осно­вы­ва­лись аст­ро­но­ми­че­ские аспекты кон­струк­ции Кала­са­сайи, состав­лял не 23,5 гра­дуса, как в насто­я­щее время.
Познан­ски вычис­лил, что вели­чина накло­не­ния, исполь­зо­ван­ная для ори­ен­та­ции линий наблю­де­ний Кала­са­сайи, рав­ня­ется 23°8′. В соот­вет­ствии с фор­му­лами, при­ня­тыми на меж­ду­на­род­ной кон­фе­рен­ции в Париже в 1911 году и учи­ты­ва­ю­щими гео­гра­фи­че­ское поло­же­ние и высоту места, это озна­чает, что ком­плекс Кала­са­сайя был построен при­мерно в 15000 году до нашей эры!
Объ­явив Тиа­у­а­наку древ­ней­шим горо­дом мира, постро­ен­ным еще до Потопа, Познан­ски неиз­бежно навлек на себя гнев науч­ного сооб­ще­ства того вре­мени, поскольку боль­шин­ство уче­ных при­дер­жи­ва­лось тео­рии Макса Уле, утвер­ждав­шего, что Тиа­у­а­наку был осно­ван в самом начале хри­сти­ан­ской эры»[xxi].

«Познан­ски сумел дати­ро­вать Кала­са­сайю вслед­ствие того, что цик­ли­че­ское изме­не­ние наклона эклип­тики вызы­вает посте­пен­ное, от века к веку, изме­не­ние ази­му­таль­ного поло­же­ния Солнца на вос­ходе и закате, – пишет Г. Хэн­кок. – Взяв за основу ори­ен­та­цию опре­де­лен­ных соору­же­ний по Солнцу и убе­див­шись, что в насто­я­щее время она несколько иная, он убе­ди­тельно пока­зал, что в момент постройки Кала­са­сайи угол состав­лял 23°8’48″. После этого по гра­фику Меж­ду­на­род­ной кон­фе­рен­ции по эфе­ме­ри­дам было легко уста­но­вить, что этому углу соот­вет­ствует 15000 год до н.э.
Конечно, ни один орто­док­саль­ный исто­рик или архео­лог не готов был согла­ситься с таким древним про­ис­хож­де­нием Тиа­у­а­нако, пред­по­чи­тая… отно­сить его к 500 году до н.э. Однако в тече­ние 1927 – 1930 годов неко­то­рые уче­ные из дру­гих науч­ных обла­стей тща­тельно про­ве­рили аст­ро­ар­хео­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния Познан­ски. Этими уче­ными были члены весьма пред­ста­ви­тель­ной команды, кото­рые изу­чали также дан­ные архео­ло­ги­че­ских рас­ко­пок в Андах: док­тор Ганс Люден­дорф (в то время дирек­тор Потс­дам­ской аст­ро­но­ми­че­ской обсер­ва­то­рии), док­тор Фри­дрих Бекер из «Спе­кула Вати­ка­ника» и еще два аст­ро­нома: про­фес­сор Арнольд Коль­шут­тер из Бонн­ского уни­вер­си­тета и док­тор Рольф Мюл­лер из Потс­дам­ского инсти­тута аст­ро­фи­зики.
В итоге своей трех­лет­ней работы уче­ные при­шли к выводу, что в основ­ном Познан­ски был прав. Они не зада­ва­лись вопро­сом о том, как их заклю­че­ние может повли­ять на гос­под­ству­ю­щие в исто­ри­че­ской науке взгляды; они про­сто под­твер­дили выводы, сде­лан­ные из наблю­де­ний реаль­ной ори­ен­та­ции раз­лич­ных соору­же­ний в Тиа­у­а­нако. И самым важ­ным из них был вывод, что Кала­са­сайя стро­и­лась в соот­вет­ствии с наблю­де­ни­ями звезд­ного неба, сде­лан­ными очень и очень давно – намного раньше 500 года до н.э. Было отме­чено, что оценки Познан­ски (15000 года до н.э.) лежат во вполне разум­ных пре­де­лах»[xxii].

«Иссле­до­ва­ния, изме­ре­ния и визу­аль­ные наблю­де­ния уче­ных «в первую оче­редь под­твер­дили вывод о том, что Кала­са­сайя пред­став­ляла собой аст­ро­но­ми­че­скую обсер­ва­то­рию». Они обна­ру­жили, к при­меру, – отме­чает З. Сит­чин, – что запад­ная тер­раса с один­на­дца­тью колон­нами поз­во­ляла – бла­го­даря рас­по­ло­же­нию колонн, их ширине и рас­сто­я­нию между ними – про­во­дить точ­ные изме­ре­ния дви­же­ния Солнца, учи­ты­ва­ю­щие раз­ное число дней, раз­де­ля­ю­щих точки рав­но­ден­ствия и солн­це­сто­я­ния»[xxiii].

В соот­вет­ствии с точ­кой зре­ния А. Познан­ски Кала­са­сайя была постро­ена во вто­ром пери­оде, частично пере­стра­и­ва­лась, а также ремон­ти­ро­ва­лась в тре­тьем пери­оде. При этом он уста­но­вил, осно­вы­ва­ясь на аст­ро­но­ми­че­ских дан­ных и очень боль­шом износе стол­бов вто­рого пери­ода по срав­не­нию со стол­бами тре­тьего пери­ода, что эти пери­оды раз­де­ляет «дли­тель­ный про­ме­жу­ток вре­мени»[xxiv].

 

Кала­са­сайя вто­рого периода

Стены

«Ко вто­рому пери­оду отно­сится, без сомне­ния, боль­шой четы­рех­уголь­ник, для воз­ве­де­ния и архи­тек­туры, кото­рого они, похоже, чер­пали свое вдох­но­ве­ние из неболь­шого храм в пер­вом пери­оде… После того как рас­ко­пали его. Кала­са­сайя вто­рого пери­ода имеет 128 м 74 см в длину и 118 м 26 см в ширину. Мону­мен­таль­ное крыльцо на востоке отно­сится к этому пери­оду»[xxv], – пишет А. Познански.

Во вто­ром пери­оде были исполь­зо­ваны, хотя и в неболь­шом мас­штабе, крайне твер­дые породы, такие, как анде­зиты. Кроме того, во вто­ром пери­оде тиа­у­а­на­канцы исполь­зо­вали моно­литы из пес­ча­ника, при­над­ле­жав­шие хра­мам преды­ду­щего пери­ода, пере­де­лы­вая их «в соот­вет­ствии со своим соб­ствен­ным мери­лом, со своим новым сти­лем и сим­во­ли­че­ским деко­ром»[xxvi].

Фото 7. Южная стена[xxvii]

Южная, запад­ная и север­ная стены (стены мень­шего ранга), при­над­ле­жа­щие ко вто­рому пери­оду Кала­са­сайи, сде­ланы из крас­ного песчаника.

Фото 8. Восточ­ная стена[xxviii]

Восточ­ная стена, или стена боль­шого ранга, также вто­рого пери­ода, была уже постро­ена из маг­ма­ти­че­ских, анде­зи­то­вых пород.

А. Познан­ски ука­зы­вает на «огром­ный износ» бло­ков вто­рого пери­ода, что под­твер­ждает его вывод об исклю­чи­тель­ной древ­но­сти храма.

Фото 9. Север­ная стена[xxix]

«Блоки из крас­ного пес­ча­ника внеш­ней север­ной и южной стен Кала­са­сайи, кото­рые, когда они были постро­ены, имели пра­виль­ную форму, – пишет он, – были очень хорошо выре­заны и покрыты идео­сим­во­ли­че­скими над­пи­сями на внут­рен­ней сто­роне, о чем сви­де­тель­ствует фраг­мент, сохра­нив­шийся слу­чайно (рис. 21 и 21а). Теперь они имеют вид гру­бых бло­ков, недавно извле­чен­ных из карье­ров, неко­то­рые даже рас­па­лись или исчезли, или есть лишь их скуд­ные остатки»[xxx].

«Рис. 21. Фраг­мент части одного из «Kalasasayas», най­ден­ный в Сол­неч­ном Храме. Поскольку он был похо­ро­нен, этот кусок сохра­нил остатки резьбы на одной из своих гра­ней. Это убе­ди­тель­ное дока­за­тель­ство того, что столбы Кала­са­сайи во вто­ром пери­оде имели сим­во­ли­че­скую резьбу с наруж­ной или внут­рен­ней стороны»

«Рис. 13. Пол­но­стью эро­ди­ро­ван­ный блок – в свое время также рез­ной – воз­вы­шался в даль­нем углу, на кото­ром солнце вос­хо­дит в день зим­него солн­це­сто­я­ния»[xxxi]

Мону­мен­таль­ное крыльцо

Фото 10[xxxii]

Мега­ли­ти­че­ское крыльцо Кала­са­сайи А. Познан­ски назы­вал «вели­ко­леп­ным архи­тек­тур­ным про­из­ве­де­нием». Он счи­тал, что оно имеет боль­шое зна­че­ние не только с аст­ро­но­ми­че­ской, но и с мону­мен­таль­ной точки зрения.

«Рис. 23. Боль­шое крыльцо (great perron), кото­рое ведет к Храму Солнца Кала­са­сайи. Оно было покрыто до 1903 г. аллю­ви­аль­ными зем­лями (отло­же­ни­ями вод­ных пото­ков – Ф.Ó.), кото­рые были уда­лены комис­сией Креки де Мон­фора. Оно рас­по­ло­жено не у цен­тра зда­ния, а сме­щено к северу на 1,116 м… У его осно­ва­ния есть следы изыс­кан­ной мосто­вой, кото­рая впо­след­ствии была ото­рвана выше­упо­мя­ну­тыми ико­но­бор­цами»[xxxiii]. Фото сде­лано в начале 1904 г.

«Крыльцо (рис. 23) вдет к глав­ному входу в Кала­са­сайю в восточ­ной стене. Гра­ни­чат с ним с обеих сто­рон два боль­ших столба, кото­рые при­дают этому архи­тек­тур­ному про­из­ве­де­нию еще более мону­мен­таль­ный вид. В отли­чие от лест­ницы, кото­рая состоит из крас­ного пес­ча­ника, столбы сде­ланы их твер­дой анде­зи­то­вой лавы». И хотя они и были засы­паны зем­лей до 1903 г., они, как и дру­гие анде­зи­то­вые блоки вто­рого пери­ода на восточ­ном фасаде Кала­са­сайи, пока­зы­вают зна­чи­тель­ное изна­ши­ва­ние в резуль­тате эро­зии. Семь лест­нич­ных сту­пе­ней боль­шого крыльца в основ­ном состоят из моно­лит­ных бло­ков, послед­ние две сту­пени на верх­ней части плат­формы выпол­нены из одного куска.

«Рис. 24. Схе­ма­ти­че­ский чер­теж крыльца Кала­са­сайи»[xxxiv]

На верх­ней части плат­формы боль­шого крыльца изна­чально была над­стройка, как пока­зы­вает «чер­теж, сде­лан­ный эро­зией» в тех местах, где над­стройки не было (рис. 24). «Эти места – тени на иллю­стра­ции – пока­зы­вают абсо­лют­ное отсут­ствие эро­зии от атмо­сферы, или, ска­жем, от вре­мени, – пишет А. Познан­ски, – можно пред­по­ло­жить, что в период кон­ки­сты часть этой кон­струк­ции на плат­форме лест­ницы была пере­не­сена и блоки, из кото­рых она состоит, были исполь­зо­ваны злост­ным раз­ру­ши­те­лем той эпохи, в кото­рую была постро­ена цер­ковь села Тиа­у­а­наку»[xxxv]. Он отмечает:

«Верх­няя кон­струк­ция на плат­форме была стран­ного типа и пол­но­стью про­ти­во­ре­чила нашим нынеш­ним архи­тек­но­гра­фи­че­ским (architecnographic) идеям, кото­рые тре­бо­вали бы обшир­ного входа в храм. Сле­до­ва­тельно, она не была, судя по ампли­туде и вели­ко­ле­пию крыльца, пред­на­зна­чена для входа пыш­ной про­цес­сии или огром­ных масс людей во время цере­мо­нии и литур­ги­че­ских тор­жеств, свя­зан­ных с покло­не­нием солнцу. Ско­рее всего, вход был узкий (около 1 м 45 см в ширину) и, воз­можно, построен для очень экс­клю­зив­ного исполь­зо­ва­ния. Свя­щен­ники, конечно, про­хо­дили через него в самые тор­же­ствен­ные моменты празд­но­ва­ния важ­ных собы­тий, свя­зан­ных с тай­нами Сол­неч­ного Храма.

Эта над­стройка отно­сится к тре­тьему пери­оду и явля­ется неотъ­ем­ле­мой частью «sanctissimum», с кото­рым она непо­сред­ственно сооб­ща­лась, так как вырав­ни­ва­ние или внут­рен­ние края плат­формы нахо­дятся на одной линии с внеш­ней восточ­ной сте­ной «sanctissimum», на край­ней север­ной части кото­рого до сих пор нахо­дится столб зим­него солн­це­сто­я­ния тре­тьего пери­ода (рис. 25)»[xxxvi].

«Рис. 25. Столб зим­него солн­це­сто­я­ния тре­тьего пери­ода»[xxxvii]

 

Кала­са­сайя тре­тьего периода

Кон­струк­ция храма

Фото 11[xxxviii]. Запад­ная бал­кон­ная стена

К тре­тьему пери­оду А. Познан­ски отно­сит запад­ную мону­мен­таль­ную колон­наду, или бал­кон­ную стену и дру­гое зда­ние, нахо­дя­ще­еся в ограде Кала­са­сайи за лест­ни­цей, кото­рое он обо­зна­чил как «sanctum sanctorum» («свя­тая свя­тых»), а также ремонт, про­из­ве­ден­ный на восточ­ной стене, кото­рая сама при­над­ле­жит ко вто­рому пери­оду. «Сле­дует иметь в виду, – добав­ляет он, – что в этот период суще­ство­вала, воз­можно, на том же месте, бал­кон­ная стена, несо­мненно, из крас­ного пес­ча­ника, с целью защиты от посто­рон­них глаз наблю­да­тель­ного пункта, кото­рый был най­ден в цен­тре линии между юго-восточными и северо-восточными стол­бами»[xxxix].

«Рис. 13б. Часть запад­ной стены Храма Солнца, кото­рая отно­сится к началу вто­рого пери­ода, ее про­дол­же­ние – зна­ме­ни­тая бал­кон­ная стена тре­тьего пери­ода»[xl]

«Все, что до сих пор стоит из тре­тьего пери­ода в Кала­са­сайе, – отме­чает А. Познан­ски, – сде­лано исклю­чи­тельно из твер­дой анде­зи­то­вой лавы, как, напри­мер, бал­кон­ная стена, sanctissimum и рекон­струк­ции вто­рого пери­ода»[xli].

«Рис. 13а. Остатки раз­ру­шен­ной стены Храма Солнца Кала­са­сайи. Блок слева – из анде­зита и отно­сится ко вто­рому пери­оду, в кото­ром этот храм был построен. Блок справа – из тре­тьего пери­ода, он заме­нил эро­ди­ро­ван­ный блок»[xlii]

По дан­ным А. Познан­ски, Тиа­у­а­нако было «постро­ено на тер­ра­сах раз­лич­ной высоты, как тре­бо­вали для этого вели­кого города хра­мов и садов архи­тек­тур­ный замы­сел и рас­по­ло­же­ние каж­дого зда­ния». Он пишет:

«…Внеш­ним яру­сом Кала­са­сайи был тот, из кото­рого исхо­дит крыльцо, кото­рое дает доступ на восток к боль­шому Храму Солнца. Основ­ным яру­сом инте­рьера храма можно счи­тать уро­вень верх­ней плат­формы крыльца. Однако в этом же инте­рьере обсер­ва­то­рии суще­ствует еще один неболь­шой храм или «sanctum sanctorum», хотя он при­над­ле­жит к более позд­нему пери­оду, пери­оду славы (тре­тьему пери­оду Тиуа­наку). Есть еще и дру­гие уровни, неко­то­рые выше, чем у плат­формы крыльца, а дру­гие ниже…

Таким обра­зом, Храм Солнца был построен на искус­ствен­ной тер­расе, под­дер­жи­ва­е­мой двумя дру­гими внеш­ними, что при­да­вало Кала­са­сайе в свое время в ее основе вид сту­пен­ча­той пира­миды. Я повто­ряю, что были, по-видимому, две внеш­них тер­расы, под­дер­жи­ва­е­мые сте­нами, как пока­зы­вают их остатки, осо­бенно внеш­них восточ­ной и север­ной стен. На западе, пред­став­ля­ется, они не пла­ни­ро­вали стро­и­тель­ство тер­рас, так как зда­ние было тесно свя­зано с тем, что назы­ва­лось «Дво­рец Сар­ко­фа­гов» и раз­лич­ными под­зем­ными ком­на­тами… Не было и тер­рас на юге, или, по край­ней мере, нет ника­ких сле­дов от них в это время.

Несо­мненно, зда­ние сооб­ща­ется посред­ством плат­формы с «Пука­рой Ака­па­ной». Без серьез­ных рас­ко­пок на этом участке было бы вообще невоз­можно обна­ру­жить при­знаки связи между этими двумя памят­ни­ками, о кото­рой упо­ми­нали в пре­да­нии ста­рей­шие жители села»[xliii].

 

Про­дол­же­ние: с. 2

| 1 | 2 | 3 |

---