1.2.9.2. Значение термина «цветочная война»

 КУЛЬТ ГРИБОВ
1. Жерт­во­при­но­ше­ния в Месо­аме­рике
1.2. Жерт­во­при­но­ше­ния ацте­ков, продолжение

1.2.9.2. Зна­че­ние тер­мина «цве­точ­ная война»

Что же озна­чает тер­мин «цве­точ­ная война» и каково его про­ис­хож­де­ние? Оче­видно, что война была названа именно так потому, что опре­де­ле­ние «цве­точ­ная» явля­лось одной из ее отли­чи­тель­ных особенностей.

Пер­вая версия

Сле­до­ва­тельно, нужно узнать, в каких кон­текстах слова «цве­ток», «цве­точ­ный» упо­треб­ля­ются в докон­кист­ских кодек­сах и в рабо­тах авто­ров коло­ни­аль­ного периода.

Согласно Диего Дюрану, цве­точ­ной име­но­ва­лась не только война – шочийаой­отль (xochiyaoyotl, от xochitl – цве­ток и yaoyotl – война), но и смерть на войне – шочи­ми­кицтли (xochimiquiztli, от xochitl – цве­ток и miquiztli – смерть). «И даже если основ­ной при­чи­ной, побуж­дав­шей столь мно­гих отправ­ляться на войну [в кото­рой вме­сте с мек­си­кан­цами участ­во­вали их враги, коими были тлаш­каль­теки, чолуль­теки и уэшот­цинки, для того чтобы заво­е­вать Куа­цонт­лан], были их соб­ствен­ные инте­ресы и стя­жа­ние славы и богат­ства, вто­рая при­чина заклю­ча­лась в том, чтобы не ста­вить свою жизнь ни во что и счи­тать бла­жен­ными тех, кто умер на войне, и, так как война назы­ва­лась xochiyaoyotl, что озна­чает «цве­точ­ная война», из этого про­ис­те­кало, что смерть того, кто умер на войне, назы­ва­лась xuchimiquiztli, что озна­чает «смерть розо­вая, счаст­ли­вая и бла­жен­ная»»[1], – сооб­щает Д. Дюран в томе II «Исто­рии Индий Новой Испа­нии» (1579).

При­ме­ча­тельно, что Фер­нандо Аль­ва­радо де Тесо­со­мок, пере­да­вая речь Мон­те­сумы II, сде­лал слова «цве­точ­ная смерть» (xochimiquiztli) вто­рым назва­нием цве­точ­ной войны (xochiyaoyotl). В «Мек­си­кан­ской хро­нике» (1598) он пишет: «И ска­зал Мон­те­сума: «В доб­рый час, ведь битва граж­дан­ская мно­гих лет, кото­рая назы­ва­ется xochiyaoyotl, xochimiquiztli, суще­ствует для того, чтобы уми­рать мно­гим участ­ни­кам, уми­рать муже­ствен­ным сол­да­там…»»[2].

Воз­можно, опре­де­ле­ние смерти в бою как цве­точ­ной (шочи­ми­кицтли) гово­рит о том, что воин бла­го­даря ей попа­дет в Восточ­ный рай, где он будет одним из слуг самого Солнца. Может быть также, что «цветы сим­во­ли­зи­руют состо­я­ние души на ее пути к пол­ной боже­ствен­но­сти»[3].

Однако не менее веро­ятно, что опре­де­ле­ние «цве­точ­ная» наме­кает на те спе­ци­фи­че­ские пре­па­раты из рас­те­ний, кото­рые, по всей види­мо­сти, упо­треб­ляли воины перед тем, как при­нять уча­стие в риту­аль­ном сра­же­нии и в цере­мо­нии жерт­во­при­но­ше­ния. Про­стая логика, гово­рит о том, что чело­век не может пере­но­сить силь­ную боль, истя­зать себя и с вос­тор­гом ждать смерти в бою или на жерт­вен­ном камне без вооду­шев­ля­ю­щих сна­до­бий, кото­рые также при­туп­ляют стра­да­ния душев­ные и телес­ные. Поэтому знак цветка в дан­ном слу­чае пред­став­ляет не только соб­ственно цветы, кото­рыми укра­шали храмы и дарили героям, но и свя­щен­ные цветы, пре­па­раты из кото­рых упо­треб­ля­лись жре­цами и дру­гими участ­ни­ками риту­ала. Но прием таких пре­па­ра­тов, оче­видно, дер­жался в тайне, и о прак­тике их при­ме­не­ния знали только жрецы. Потому, в отли­чие от ико­но­гра­фии Моче, изоб­ра­зи­тель­ные сви­де­тель­ства наро­дов науа не содер­жат све­де­ний, прямо ука­зы­ва­ю­щих на подоб­ную прак­тику. Нет таких дан­ных и в уст­ных или бук­вен­ных текстах. Однако их можно найти в пик­то­гра­фи­че­ских руко­пи­сях и, в част­но­сти, в доис­пан­ском доку­менте рубежа XV и XVI вв., нося­щем назва­ние Кодекса Бор­джиа. Он, кстати говоря, был пред­по­ло­жи­тельно создан жре­цами долины Пуэблы, кото­рая, как известно, не желала при­зна­вать навя­зы­ва­е­мых ей импер­ских богов и в осо­бен­но­сти пле­мен­ного бога меши­ков – Уици­ло­по­чтли. В кодексе глав­ным явля­ется культ Венеры и Миш­ко­атля – ее пер­со­ни­фи­ка­ции как Утрен­ней звезды. А Уици­ло­по­чтли на его стра­ни­цах отсутствует.

Фото 1[4]. Обо­зна­че­ние жерт­вен­ной крови как потока «дра­го­цен­ной воды» (чаль­чи­уатль) крас­ного цвета с инстру­мен­тами для жерт­во­при­но­ше­ний, среди кото­рых лист магея (уицтли) и заост­рен­ная кость (омитль) в каче­стве пер­фо­ра­то­ров для кро­во­пус­ка­ния, а также тек­патль. Стра­ница 8, фраг­мент. Кодекс Бор­джиа (Codex Borgia). Тип объ­екта: пик­то­гра­фи­че­ская руко­пись. Мате­риал: оле­нья кожа. Объем: 39 листов (76 стра­ниц). Раз­меры листа: 27×27 см. Длина кодекса: 11 м. Язык: нау­атль. Время созда­ния: неиз­вестно, веро­ятно, до кон­ки­сты. Место созда­ния: пред­по­ло­жи­тельно штат Пуэбла, Мек­сика. Апо­сто­ли­че­ская биб­лио­тека Вати­кана. Фото 2[5]. Про­ри­совка этого фраг­мента из книги Э.-Г. Зей­лера «Кодекс Бор­джиа» (1904). Фото 3. «Тла­ма­налли – при­не­се­ние жертвы, жерт­вен­ные дары = изоби­лие про­дук­тов». Стра­ница 8, фрагмент

Возь­мем для при­мера стра­ницу 8 тона­ла­матля Кодекса Бор­джиа. На ней знак цветка (шочитль) соеди­ня­ется, в част­но­сти, с изоб­ра­же­нием потока чаль­чи­уатль – «дра­го­цен­ной воды» (жерт­вен­ной крови) и инстру­мен­тов для жерт­во­при­но­ше­ния и кро­во­пус­ка­ния (фото 1 и 2), а также с изоб­ра­же­нием куа­у­ши­калли – «орли­ной чаши», в кото­рую соби­рали кровь и сердца жертв (фото 3). Эта чаша пока­зана среди сим­во­лов жерт­во­при­но­ше­ний, кото­рые в своих постра­нич­ных ком­мен­та­риях к кодексу немец­кий этно­и­сто­рик и антро­по­лог Эдуард-Георг Зей­лер (Eduard Georg Seler, 1849 – 1922) опре­де­ляет как тла­ма­налли – «при­не­се­ние жертвы, жерт­вен­ные дары», при­рав­ни­вая их к «изоби­лию про­дук­тов»[6]. Знак цветка в боль­шин­стве слу­чаев соеди­нен с изоб­ра­же­нием кружка, кото­рый обо­зна­чает дра­го­цен­ный камень, дра­го­цен­ность (чал­чи­уитль), что, оче­видно, нужно читать как «дра­го­цен­ный цве­ток». Сле­дует отме­тить, что знак цветка соеди­ня­ется только с сим­во­лами жерт­во­при­но­ше­ний крови, как смер­тель­ных, так и несмер­тель­ных (кро­во­пус­ка­ний). На идео­грам­мах дру­гих видов жерт­во­при­но­ше­ний он отсутствует.

Фото 4[7]. Слева направо: «Шочи­пилли – бог жертв (Opfergott). Тла­мани (tlamani) – «тот, кото­рый взял плен­ника», «Шочи­пилли – бог пульке». Стра­ница 8, фрагмент

В верх­ней части стра­ницы 8 (фото 4) пред­став­лен и сам бог цве­тов, а также бог песен, тан­цев, кра­соты, искус­ства, пло­до­ро­дия и пло­до­ви­то­сти – Шочи­пилли, имя кото­рого обычно пере­во­дится как «принц цве­тов» – «шочитль» (цве­ток) и «пилли» (принц). В ячейке слева в пра­вой руке он дер­жит тек­патль и, согласно Э.-Г. Зей­леру, пока­зан как бог жертв. В ячейке справа в руке он дер­жит омитль – заост­рен­ную кость (пер­фо­ра­тор для кро­во­пус­ка­ний) и, по мне­нию Э.-Г. Зей­лера, изоб­ра­жен как бог пульке. Однако, на мой взгляд, здесь он изоб­ра­жен как бог кровопусканий.

Фото 5[8] и 6. «Шочи­пилли – жерт­во­при­но­си­тель (Opferbringer)» или «жрец-жертвоприноситель» (Opferpriester). Стра­ница 2, фраг­мент. Фото 7[9] и 8. «Нете­те­кицтли – само­ис­тя­за­ние». Стра­ница 5, фрагмент

На стра­нице 2 Шочи­пилли с тек­пат­лем в руке пред­став­лен, согласно Э.-Г. Зей­леру, как жерт­во­при­но­си­тель (фото 5 и 6), а на стра­нице 5 (фото 7 и 8), где он дер­жит инстру­менты для кро­во­пус­ка­ния – заост­рен­ную кость омитль и лист магея уицтли, – как бог само­ис­тя­за­ния (нете­те­кицтли).

Фото 9[10] и 10. «Шочи­пилли как бог насла­жде­ния». Стра­ница 7, фрагмент

На стра­нице 7 Шочи­пилли пока­зан, по Э.-Г. Зей­леру, как бог насла­жде­ния (фото 9 и 10). Однако это его изоб­ра­же­ние, на мой взгляд, мало отли­ча­ется от четы­рех дру­гих, кото­рые все очень похожи. Раз­нятся только эле­менты, вхо­дя­щие в состав пек­то­рали и голов­ного укра­ше­ния Шочи­пилли. Правда, на стра­нице 7 пра­вой рукой он делает ука­зу­ю­щий жест и поэтому ничего в ней не дер­жит. Вме­сте с тем здесь, как и в дру­гих ячей­ках, фигуру Шочи­пилли, вос­се­да­ю­щего на троне, сопро­вож­дают тла­ма­налли, в раз­ных соче­та­ниях и по-разному раз­ме­щен­ные отно­си­тельно верха и низа ячейки. А зна­чит, на идео­грамме ячейки стра­ницы 7, как и на идео­грам­мах дру­гих ячеек, речь идет о жерт­во­при­но­ше­ниях, в ходе кото­рых жертва, по мысли Э.-Г. Зей­лера, должна испы­ты­вать радость, насла­жде­ние, вос­торг, поскольку именно так пере­во­дится упо­треб­лен­ное им в дан­ном слу­чае опре­де­ле­ние Шочи­пилли как бога – слово «Lust» (Gott der Lust). При раз­боре пере­чис­лен­ных пик­то­гра­фи­че­ских тек­стов, обна­ру­жи­ва­ю­щих связь Шочи­пилли и под­власт­ных ему «цве­тов» с жерт­во­при­но­ше­ни­ями, важно выде­лить также тот факт, что он пред­став­лен не только как бог-жертвоприноситель и бог кро­во­пус­ка­ния (само­ис­тя­за­ния), но и как бог жертв.

Фото 11[11] и 12. «Окте­ко­матль – сосуд с пульке» Стра­ница 4, фрагмент

Под­твер­жде­нием того, что пульке исполь­зо­вался не только в риту­а­лах жерт­во­при­но­ше­ния жизни, но и в риту­а­лах кро­во­пус­ка­ния, слу­жит идео­грамма, пред­став­лен­ная на стра­нице 4. Здесь сосуд с пульке, укра­шен­ный тремя зна­ками дра­го­цен­ного цветка, изоб­ра­жен вме­сте с рукой, дер­жа­щей заост­рен­ную кость омитль, а также вме­сте с гли­фами жерт­вен­ных даров тла­ма­налли (фото 11 и 12).

Фото 13 и 14. Воин, при­но­ся­щий в жертву свою жизнь и кровь. Стра­ница 8, фрагмент

На идео­грамме воина, при­но­ся­щего в жертву свою жизнь и кровь на войне, на жерт­вен­ном камне и в ходе риту­аль­ного кро­во­пус­ка­ния (фото 13 и 14), знак цветка выхо­дит из его рта вме­сте с двумя зна­ками дра­го­цен­но­сти, один из кото­рых сим­во­ли­зи­рует неф­рит – знак Солнца. Это, видимо, и озна­чает цве­точ­ную смерть и транс­фор­ма­цию воина в боже­ствен­ного слугу Солнца/Венеры.

Фото 15[12] и 16. «Сидя­щая на цветке и сосу­щая нек­тар колибри – душа умер­шего воина». Стра­ница 6, фрагмент

На стра­нице 6 пока­зан воин, вер­нув­шийся на землю после четы­рех­лет­него пре­бы­ва­ния в Восточ­ном раю в виде колибри, кото­рая пьет нек­тар из цветка, укра­ша­ю­щего голову Шочи­пилли (фото 15 и 16).

Фото 17[13] и 18. «Йаой­отль – война». Ста­ница 5, фрагмент

На стра­нице 5 мы нахо­дим сим­во­ли­че­ское изоб­ра­же­ние самой войны – йаой­отль, кото­рое здесь состоит из пучка дро­ти­ков, укра­шен­ных перьями орла и зна­ками дра­го­цен­ного цветка. То есть перед нами – не что иное, как идео­грамма цве­точ­ной войны (фото 17 и 18).

Одним из немно­гих про­из­ве­де­ний искусств, кото­рые рас­кры­вают тайну «цве­тов» Шочи­пилли, явля­ется камен­ная ста­туя этого бога (фото 19). Она была най­дена на ниж­них скло­нах вул­кана Истак­си­уатль (Iztaccihuatl) в рай­оне Тлал­ма­налько (Tlalmanalco). Этот живо­пис­ный город, неко­гда вхо­див­ший в про­вин­цию Чалько, рас­по­ло­жен в Мек­си­кан­ской долине у под­но­жия вул­кана. Он являлся важ­ным доко­лум­бо­вым рели­ги­оз­ным цен­тром и был изве­стен сво­ими худож­ни­ками. Согласно испан­скому хро­ни­сту Диего Дюрану, регион Тлал­ма­налько был подо­бием Тла­ло­кана, бога­того рая бога Тла­лока на ниж­них скло­нах вул­кана Истак­си­уатль, кото­рый счи­тался горой про­пи­та­ния. Шочи­пилли сидит, скре­стив ноги на лодыж­ках в напря­жен­ной позе, кото­рая соот­вет­ствует позе жреца в трансе. Рез­ные фигурки на его коле­нях и пье­де­стале – это глифы тео­на­на­катля (teonanacatl), свя­щен­ного гриба[14].

Фото 19. Ста­туя Шочи­пилли. Инвен­тар­ный № 10–0222116. Раз­меры: 115,5×53×44,5 см. Мате­риал и тех­ника: базальт, резьба. Куль­тура ацте­ков. Время созда­ния: начало XVI в. (до кон­ки­сты). Место и время находки: склон вул­кана Истак­си­уатль, Мек­сика; XIX в. Наци­о­наль­ный музей антро­по­ло­гии, Мехико, Мек­сика[15]

Цветы, кото­рые выре­заны на пье­де­стале и на самой ста­туе Шочи­пилли, уче­ные иден­ти­фи­ци­руют как свя­щен­ные рас­те­ния. Среди них: табак; sinicuichi – хей­мия (Heimia salicifolia); воз­можно, cacahuaxochitl (Quararibea funebris) – Поми­наль­ное дерево, а также одно из самых упо­тре­би­тель­ных рас­те­ний в риту­аль­ных прак­ти­ках – Turbina corymbosa. Оваль­ные корич­не­вые семена этого вьюнка на языке нау­атль назы­ва­ются «оло­ли­уки» (ololiúqui), что озна­чает «круг­лая вещь». Само же рас­те­ние име­ну­ется «coaxihuitl» – «растение-змея». Оно известно также под назва­нием «Утрен­няя звезда». Один цве­ток остался неопо­знан­ным. Грибы были опре­де­лены как Psilocybe aztecorum[16]. Эта ста­туя Шочи­пилли счи­та­ется наи­бо­лее убе­ди­тель­ным сви­де­тель­ством важ­ной роли свя­щен­ных рас­те­ний и гри­бов в риту­аль­ных прак­ти­ках ацте­ков. (Подроб­нее см.: 4.3. Грибы на кам­не­рез­ных изоб­ра­же­ниях ацте­ков. Ста­туя Шочи­пилли.)

Если в Кодексе Бор­джиа свя­щен­ные рас­те­ния пред­став­лены только зна­ком цветка, то зна­ком пульке, или октли явля­ется круг­лый сосуд – окте­ко­матль. Поэтому пульке вос­при­ни­ма­ется как оче­вид­ный и един­ствен­ный напи­ток, при­ме­няв­шийся во время цере­мо­ний и, в част­но­сти, в ходе чело­ве­че­ских жерт­во­при­но­ше­ний. Но не стоит забы­вать, что в доко­лум­бовы вре­мена пульке, упо­треб­ляв­шийся за неко­то­рыми исклю­че­ни­ями только в риту­аль­ных целях, про­из­во­дился под кон­тро­лем жре­цов. Его изго­тов­ле­ние сопро­вож­да­лось риту­аль­ными дей­стви­ями. И, как можно пред­по­ло­жить, доис­пан­ский пульке суще­ственно отли­чался от того напитка, кото­рый делают в наше время. Ведь более чем веро­ятно, что в рецепт пульке, кото­рый жрецы хра­нили в стро­гом сек­рете, вхо­дил не только сок магея. К такому заклю­че­нию при­во­дит как раз связь с пульке бога цве­тов Шочи­пилли, кото­рого Э.-Г. Зей­лер опре­де­ляет на стра­ни­цах 7 и 8 Кодекса Бор­джиа именно как бога пульке и как бога удо­воль­ствий. (Кстати, именно Шочи­пилли, по одной из легенд, научил богиню магея Май­яу­эль делать пульке.) Все это поз­во­ляет выявить связь пик­то­гра­фи­че­ского тек­ста о риту­аль­ной войне, поме­щен­ного на стра­нице 45 Кодекса Бор­джиа (фото 20), с «цве­тами» через гор­шок с пульке.

Фото 20[17]. Стра­ница 45 «Вос­хож­де­ние пла­неты Венера как Утрен­ней звезды. Верх­ний регион, восточ­ное небо, небо вои­нов, на кото­ром появ­ля­ется Венера». Кодекс Борджиа

Э.-Г. Зей­лер оза­гла­вил стра­ницу 45 «Вос­хож­де­ние пла­неты Венера как Утрен­ней звезды. Верх­ний регион, восточ­ное небо, небо вои­нов, на кото­ром появ­ля­ется Венера». В ее цен­тре нари­со­ван Тла­у­иц­каль­пан­те­кутли (Tlahuizcalpantecuhtli – «Вла­дыка Дома зари») – Бог пла­неты Венера как Утрен­ней звезды. В Кодексе Бор­джиа, как уже было отме­чено, он явля­ется ипо­ста­сью Миш­ко­атля. В четы­рех углах листа пока­заны дома вои­нов, соот­вет­ству­ю­щие четы­рем сто­ро­нам света. Это: три куа­у­калли – три Дома орла (Запада, Юга и Севера) и куа­у­и­уи­калли – Дом пуха орла (дом вои­нов) Востока. В ниж­ней части стра­ницы пока­заны четыре их пред­ста­ви­теля. Именно Утрен­ней звезде слу­жат дома воинов-орлов, кото­рые, жерт­вуя собой, помо­гают Тла­у­иц­каль­пан­те­кутли воз­ро­диться, а зна­чит, спо­соб­ствуют появ­ле­нию Утрен­ней звезды на небе после ее пре­бы­ва­ния в Ниж­нем мире. В то же время в испан­ских доку­мен­тах, кото­рые осно­вы­ва­ются на рели­ги­оз­ной идео­ло­гии цен­тра импе­рии – Тено­чтит­лана, война и жерт­во­при­но­ше­ния пред­на­зна­чены Богу войны и Солнца – Уици­ло­по­чтли. Дви­же­нию Солнца, а не Венеры по восточ­ному небу до зенита спо­соб­ствуют воины, попав­шие после смерти в то место, кото­рое испан­ские монахи назы­вают Восточ­ным раем. (Подроб­нее см.: «1.2.2. Сакра­ли­за­ция войны».)

Фото 21. Сосуд с пульке и Ауи­а­те­отль – Бог насла­жде­ния и звезд

При­ме­ча­тельно, что справа от Тла­у­иц­каль­пан­те­кутли изоб­ра­жен огром­ный ани­ми­ро­ван­ный (с ушами, носом, гла­зами и зубами) окте­ко­матль, снаб­жен­ный двумя белыми флаж­ками жерт­во­при­но­ше­ния (фото 21). Из сосуда хле­щут два потока пульке. Его струи закан­чи­ва­ются зна­ками дра­го­цен­ного цветка. Они сим­во­ли­зи­руют бла­жен­ство, ассо­ци­и­руя с ним цве­точ­ную, радост­ную смерть вои­нов в сра­же­нии и на жерт­вен­ном камне. Тема бла­жен­ства уси­ли­ва­ется в дан­ном пик­то­гра­фи­че­ском абзаце тем, что окте­ко­матль поко­ится на коле­нях лежа­щего Ауи­а­те­отля (Бога насла­жде­ния и звезд) с кроваво-красным телом. В кон­тек­сте мифа, пред­став­лен­ного на этой стра­нице, изоб­ра­же­ние окте­ко­матля как млад­шего боже­ства, извер­га­ю­щего потоки «цве­точ­ного» напитка, да еще и в паре с Богом насла­жде­ния и звезд, ука­зы­вает на то, что пульке был неиз­мен­ным спут­ни­ком риту­аль­ных сра­же­ний и жерт­во­при­но­ше­ний в честь Венеры.

Внизу стра­ницы – в пещере, обло­жен­ной отсе­чен­ными голо­вами воинов-орлов, на узор­ном воз­вы­ше­нии сидит Кецаль­ко­атль, кото­рый, запро­ки­нув голову, смот­рит на Тла­у­иц­каль­пан­те­кутли и делает дви­же­ния руками, гово­ря­щие о том, что он руко­во­дит про­цес­сом воз­рож­де­ния Утрен­ней звезды. Из аналь­ного отвер­стия Кецаль­ко­атля, пока­зан­ного как жерт­вен­ная рана на груди от тек­патля, выры­ва­ется мощ­ный поток крас­ного цвета. Его струи завер­ша­ются зна­ком дра­го­цен­ного цветка, что озна­чает бла­жен­ную дра­го­цен­ную воду (жерт­вен­ную кровь) и, видимо, бла­жен­ную (цве­точ­ную) смерть Кецаль­ко­атля в резуль­тате само­по­жерт­во­ва­ния. Подроб­ный раз­бор мифа, изло­жен­ного на стра­нице 54, кото­рый про­ве­ден в связи с иссле­до­ва­нием идео­граммы поло­са­того плен­ника, поз­во­ляет придти к выводу о том, что он повест­вует именно о риту­аль­ной – цве­точ­ной войне. (Подроб­нее см.: «Воин утрен­ней звезды»: Восточ­ное небо, небо вои­нов, на кото­ром появ­ля­ется Венера».)

В Кодексе Малья­бекки и в Бур­бон­ском кодексе знак цветка в пик­то­грам­мах на тему жерт­во­при­но­ше­ний не исполь­зу­ется. В дру­гих доис­пан­ских кодек­сах Мек­сики знак цветка в таких пик­то­грам­мах при­сут­ствует, но доста­точно редко и сам цве­ток плохо чита­ется. Наи­бо­лее четко и после­до­ва­тельно связь между цве­тами и жерт­во­при­но­ше­ни­ями пока­зана еще в двух доис­пан­ских кодек­сах группы Бор­джиа. Они тоже были созданы в долине Пуэблы, и, судя по сход­ству пик­то­гра­фи­че­ских тек­стов, Кодекс Бор­джиа мог послу­жить для них образ­цом. Речь идет о Вати­кан­ском кодексе-В (Codex Vaticanus 3773 B), кото­рый пред­по­ло­жи­тельно был изго­тов­лен в Чолуле[18], и Кодексе Коспи (Codex Cospi), кото­рый, веро­ятно, был сде­лан в Тлаш­кале[19]. Сле­до­ва­тельно, можно заклю­чить, что и сам тер­мин «цве­точ­ные войны», как и пред­ло­же­ние их про­во­дить, про­ис­хо­дит из городов-государств долины Пуэблы. Тер­мин «звезд­ные войны» Венеры, оче­видно, не явля­ется корен­ным. Ско­рее всего, его ввел в обо­рот один из совре­мен­ных нам авто­ров. Как на самом деле они назы­ва­лись, неиз­вестно. Вполне веро­ятно, что они также име­но­ва­лись цве­точ­ными войнами.

Фото 22[20]. Богиня огня Чан­тико – покро­ви­тель­ница 18-й тресены тона­ла­матля. Стра­ница 66. Вати­кан­ский кодекс-В (Codex Vaticanus 3773 B). Иден­ти­фи­ка­ци­он­ный № Vat.lat.3773. Тип объ­екта: пик­то­гра­фи­че­ская руко­пись. Объем 49 листов. Язык: нау­атль. Мате­риал: кожа. Место про­ис­хож­де­ния: регион Чолула, штат Пуэбла, Мек­сика. Апо­сто­ли­че­ская биб­лио­тека Ватикана

При­ме­ча­тельно, что на стра­нице 66 Вати­кан­ского кодекса-В (фото 22) обна­ру­жи­ва­ется сви­де­тель­ство исполь­зо­ва­ния в реги­оне долины Пуэблы не только «цве­тов», но и свя­щен­ных гри­бов. Здесь пред­став­лен 18-й день свя­щен­ного кален­даря (тональ­по­уалли) и его покро­ви­тель­ница – Богиня огня Чан­тико. Напро­тив ее фигуры, согласно Э.-Г. Зей­леру[21], изоб­ра­жена куа­у­ши­калли с жерт­вен­ной кро­вью, а над ней – идео­грамма поста. Тер­мин «пост» испан­скими мона­хами, а вслед за ними и Э.-Г. Зей­ле­ром исполь­зу­ется для тех дней, кото­рые, помимо стро­гих огра­ни­че­ний в еде и пове­де­нии, сопро­вож­да­лись риту­аль­ным кро­во­пус­ка­нием. На дан­ной идео­грамме нари­со­ван пер­со­наж с синим цве­том кожи, кото­рый, веро­ятно, гово­рит о том, что он явля­ется жре­цом. В одной руке пер­со­наж дер­жит инстру­мент для кро­во­пус­ка­ния – лист магея, кото­рый увен­чан зна­ком дра­го­цен­ного цветка. Грибы он сжи­мает в дру­гой руке.

Говоря о цве­точ­ных вой­нах и их ини­ци­а­то­рах – городах-государствах долины Пуэблы и, в част­но­сти, Тлаш­калы, нельзя не упо­мя­нуть о мини­а­тюре из рису­ноч­ного кодекса «Исто­рия Тлаш­калы». Он также носит назва­ние «Полотно из Тлаш­калы» («Lienzo de Tlaxcala»), поскольку по форме напо­ми­нает отрез ткани, на кото­ром встык рас­по­ло­жены взя­тые в рамку мини­а­тюры. Они были выпол­нены тлаш­каль­тек­скими худож­ни­ками, кото­рые завер­шили свою работу к 1560 г.[22]. «Полотно из Тлаш­калы» было изго­тов­лено под руко­вод­ством метиса Диего Муньоса Камарго (Diego Muñoz Camargo, около 1529 – 1599) и снаб­жено его ком­мен­та­ри­ями на испан­ском языке. Этот доку­мент посвя­щен рели­ги­оз­ной, куль­тур­ной и воен­ной исто­рии Тлаш­калы. Основ­ное вни­ма­ние в нем уде­ля­ется испан­скому заво­е­ва­нию Мек­сики и после­ду­ю­щему ее иссле­до­ва­нию кон­ки­ста­до­рами[23]. Сле­дует отме­тить, что тлаш­каль­теки сра­жа­лись на сто­роне кон­ки­ста­до­ров и были их глав­ными союз­ни­ками среди индей­цев, а впо­след­ствии сопро­вож­дали испан­цев во время иссле­до­ва­ний Север­ной Мек­сики. На мини­а­тюре, о кото­рой идет речь (фото 23), изоб­ра­жена сцена входа испан­цев в Тотот­лан (Tototlán) в 1522 г. под руко­вод­ством Кри­сто­баля де Олида (Cristóbal de Olid), одного из наи­бо­лее дове­рен­ных лей­те­нан­тов Эрнана Кор­теса[24].

Фото 23[25]. «Тотот­лан (Пуэбло). Место, где изоби­луют птицы» (вход в Тотот­лан). Изоб­ра­же­ние № 49. Полотно из Тлаш­калы, или Исто­рия Тлаш­калы. Тип объ­екта: пик­то­гра­фи­че­ский доку­мент. Время созда­ния: рисун­ков – 1560 г., испан­ского тек­ста – между 1581 и 1584 гг. Фак­си­миль­ное изда­ние 1890 г. Биб­лио­тека Кали­фор­ний­ского уни­вер­си­тета, Беркли, США. Место хра­не­ния ори­ги­нала: биб­лио­тека Уни­вер­си­тета Глазго, Великобритания

На мини­а­тюре тлаш­каль­теки, иду­щие позади кон­ки­ста­до­ров, воору­жены испан­скими мечами. Но в осталь­ном они сохра­нили свою цере­мо­ни­аль­ную воен­ную эки­пи­ровку и, в част­но­сти, аста­шелли в воло­сах и при­вя­зан­ные к спине штан­дарты. У одного из тлаш­каль­те­ков штан­дарт несет на себе изоб­ра­же­ния цве­тов, укра­шен­ных перьями, кото­рый вме­сте с аста­шелли – зна­ком жерт­во­при­но­ше­ния, несо­мненно, отсы­лает нас к цве­точ­ной войне и ее сим­во­лике. Подоб­ных штан­дар­тов у вой­ска меши­ков, судя по рисун­кам Кодекса Мен­досы, не было.

 

---